20-й год: Орден Немезиды. Часть 2
Примечание: знак *** означает, что прошло некоторое время, которое в тексте не освещено.
8. Закат Министерства магии.
Снова понедельник. По приказу министра во всех структурных подразделениях еженедельно проходят краткие оперативные совещания, на которых подводятся итоги работы за прошлую неделю и распределяются поручения на неделю начинающуюся.
Сегодня глава стирателей памяти был не в духе. Ему не нравились такие краткие сборы. Проводить совещания надо по мере необходимости и нужной длительности, а не регулярно и коротко: не раз оказывалось так, что на этих оперативках просто нечего сказать.
Вот и привычный лифт с прохладным женским голосом, объявляющим: «Уровень третий. Отдел магических происшествий и катастроф, включающий в себя Группу аннулирования случайного волшебства, штаб-квартиру стирателей памяти и комитет по выработке объяснений для маглов».
Руководитель этой самой штаб-квартиры был так занят мыслью, какую информацию передать своим подчиненным (а сказать, по сути, было особенно нечего: за прошедший месяц не случилось ничего особо примечательного, никто не баловался магией, обстановка была нормальная, так что работы у стирателей памяти было немного), что совершенно не заметил чиновника, появлявшегося здесь обычно редко, а потому могущего привлечь к себе внимание. Не заметил начальник стирателей памяти и того, как этот человек вытащил волшебную палочку.
***
Когда по всему зданию Министерства разнесся сигнал тревоги, Рональд Уизли как раз сидел на оперативном совещании со своими подчиненными. «Странно, у нас, вроде бы, с погодой всё нормально, чего это отдел магического хозяйства решил заблокировать нашу часть здания министерства?» - встревожено подумал он.
Вообще-то одно из нововведений Кингсли Бруствера – система обеспечения безопасности. Первоначально на её введении настаивал отдел магического хозяйства: в некоторых частях здания министерства волшебная погода выходила из-под контроля, и чтобы она не распространялась, сектор блокировался. Сначала министру не очень нравилась эта идея, но прежний начальник управления мракоборцев горячо поддержал её, мигом оценив возможности изоляции какой-либо части здания для обеспечения безопасности всего министерства в целом. Ведь если в здание проникнет кто-то опасный, то его можно будет легко локализовать, а затем поймать.
И вот теперь из двух возможных причин блокировки: неполадки с погодой и вторжение в министерство, - Рон сразу выбрал первую, потому что ликвидировать вторую – его прямая обязанность, информация о таком инциденте сразу же стала бы ему известной, но этого не было.
Приказав своим сотрудникам разойтись по кабинетам, Рон направился к выходу из сектора. Как и следовало ожидать, дверь оказалась запертой и не поддавалась ни на какие воздействия. «Что-то здесь не так. Надо связаться с отделом магического хозяйства», - забеспокоился Рон. Раз управление физически блокировано, надо использовать Сеть летучего пороха. Но тут внезапно из всех кабинетов выскочили мракоборцы. Почти не было перепуганных лиц. В основном люди выражали недоумение и решимость.
- Сэр, - обратился к Рону недавно принятый мракоборец, - каминная сеть министерства не работает!
- Что?!
- Все камины погасли, - наперебой ответило несколько голосов.
Рон вбежал в первый же кабинет и убедился: это было правдой. Теперь управление мракоборцев окончательно отрезано от внешнего мира. Это уже явно была чрезвычайная ситуация. Поскольку аналогичных происшествий никогда не было (даже когда систему изоляции только тестировали), Рон совершенно растерялся. Первоначальная версия о метеопроблемах разом потеряла стройность. Положение явно было создано искусственно. Вот только кем? И с какой целью? И как долго оно продится? Вопросов была масса. Среди них отсутствовал только один: как из этой ситуации выбраться? Просто потому, что это было невозможно. Оставалось только ждать разблокирования извне.
***
Тревога застала министра за письменным столом. Услышав сирену, Кингсли Бруствер немедленно вскочил, выхватил волшебную палочку и бросился к выходу из кабинета. Торопливо огляделся: в приёмной никого не было. Даже его секретарь куда-то исчез. Это показалось министру странным. Он подошел ко входу в приёмную, подергал дверь и тут услышал из-за спины голос:
- Авада Кедавра!
Эдуард Кармайкл, на котором лежало дезиллюминационное заклинание, склонился над телом своего непосредственного начальника и убедился, что тот мёртв. Затем достал из ящика своего стола небольшой пузырёк, заполненный светившимся пурпурным газом. Смахнул со стола все бумаги, поставил пузырёк, уселся и стал наблюдать за свечением.
***
Это было невыносимым. Ждать, ждать, ждать…. Особенно для людей действия, какими, несомненно, были практически все мракоборцы. Но тут внезапно звук сирены стих. Рон поспешил выглянуть из своего кабинета. Тот самый новенький мракоборец (Рон никак не мог запомнить его имя: память начала сдавать, пора было в отпуск), которого он оставил дежурить у входа, уже раскланивался с его коллегой – главным стирателем памяти. Необычным было то, что он пришёл явно не один: за его спиной виднелось еще около пары десятков человек, тоже стирателей памяти. Из кабинетов, располагавшихся ближе других к двери, вышли несколько сотрудников управления мракоборцев, двери более дальних тоже начали открываться.
И тут произошло совершенно необъяснимое. Рон увидел, как начальник стирателей памяти направил палочку на молодого мракоборца и крикнул:
- Обливиэйт!
Другие стиратели памяти начали нападать на тех сотрудников управления мракоборцев, чьи кабинеты были ближе к выходу. Это было невозможно…. Это не укладывалось в голове…. Но тут Рон словно очнулся от наваждения и скомандовал:
- Внимание! Опасность от стирателей памяти! Приказываю атаковать на поражение!
И управление мракоборцев осветилось зелёным, а заклятья «Авада Кедавра!» заглушили звуки падающих тел.
Когда всё стихло, Рон подвел итоги этого необыкновенного столкновения. Двадцать три стирателя памяти – вся штаб-квартира в полном составе – убиты. Восемь мракоборцев полностью лишены памяти до одиннадцатилетнего возраста (да еще и потеряли сознание от последующего за «Обливиэйтом» заклинания «Остолбеней!»), то есть, из рядов сотрудников управления фактически выпадают. Что самое скверное, Рон совершенно не представлял себе мотивов действий стирателей. Пока ясно было одно: все происшествия сегодняшнего дня не случайны и связаны между собой.
Вот только что делать дальше? Стиратели открыли дверь, значит, теперь можно было выйти в другие части здания министерства. «Но куда направиться в первую очередь?» - думал Рон. Существовало четыре возможных пути:
а) в отдел магического хозяйства (тогда можно было выяснить, из-за чего началась блокировка, а главное – разблокировать остальные помещения министерства, если это еще не было сделано);
б) в отдел магического транспорта (а конкретно – в руководящий центр сети летучего пороха, тогда можно было выяснить причину отсутствия связи и попытаться восстановить её, войти в контакт со всеми начальниками отделов и министром);
в) к начальнику отдела обеспечения магического правопорядка Гарольду Динглу (тогда можно получить самые оперативные указания, что делать дальше);
г) к министру Кингсли Брустверу (чтобы получить разрешение на полностью самостоятельные действия)
А ведь надо было учесть еще и то, что управление нельзя было оставлять без охраны: в некоторых кабинетах хранились секретные документы. Да и пострадавших в бою со стирателями памяти сотрудников тоже нельзя было оставлять одних, пусть даже они были без сознания.
Рон оглянулся на столпившихся сзади него мракоборцев и решил разделить их на три группы: семь человек остаются охранять управление, двенадцать идут в отдел магического хозяйства, пятнадцать (включая самого Рона) – в отдел магического транспорта.
По пути им несколько раз попадались в коридоре валявшиеся без сознания чиновники, к счастью, живые. Но, учитывая действия стирателей памяти во время боя с мракоборцами, Рон не надеялся на то, что у этих бедолаг сохранилась память. Рон приказывал брать их с собой: мало ли что может с ними случиться: ситуация была слишком неопределенной, а выставить охрану возле каждого из них Рон не мог.
Наконец, они достигли дверей отдела магического транспорта. Но они были всё ещё заблокированы. «Неужели с мракоборцами, посланными в отдел магического хозяйства, что-то случилось?» - встревожился Рон. И тут, словно отрицательно отвечая на его вопрос, двери открылись.
- Так, всем, кто несет на себе чиновников, оставаться здесь и охранять вход, остальные – со мной в руководящий центр Сети летучего пороха!
Когда Рон туда добрался, взору его предстала печальная картина: все магические механизмы, координировавшие как связь, так и перемещение с помощью каминов, оказались сломаны, а специалисты центра – без сознания. Кто-то сидел прямо в своих креслах, некоторые валялись на полу, а у двоих из них были даже вынуты волшебные палочки. «Наверное, пытались сопротивляться, когда увидели, что творят стиратели. Но что же делать? Чёрт! Получается, я зря потерял время, надеясь отсюда связаться и с Динглом, и с Бруствером. Что же теперь делать?» - в отчаянии думал Рон. В итоге он решил следующее: тех чиновников, которых мракоборцы принесли с собой, оставить здесь (всё равно оставлять охрану сломанных машин бессмысленно, а ведь здесь тоже без сознания куча сотрудников), всей группой двинуться обратно в отдел обеспечения магического правопорядка и найти Гарольда Дингла.
Обратный путь не доставил хлопот. Но вот Дингла они нашли в невменяемом состоянии: он сидел за столом в своем кабинете и хныкал:
- Я всего лишь минут на десять вышел в туалет, потом… потом зазвучала сирена, всё заблокировалось, я не смог попасть обратно в отдел… не успел даже ничего решить, как появилась толпа стирателей памяти с палочками на изготовку, я снова забежал в туалет, спрятался там, они прошли мимо.… Возвращаюсь – а тут… все лежат… вроде, живые, но в отключке…
- Гарольд! Соберитесь! – сказал ему Рон, предварительно выгнав всех мракоборцев из кабинета Дингла.
- Но тут же…
- Извините, хоть вы и мой начальник, но я вынужден это сделать, - прошептал Рон и дал Динглу пощёчину.
- Что же теперь будет? – кое-как пришёл в себя Дингл.
- Я думаю так: надо, во-первых, проверить, всё ли в порядке в отделе тайн: там ведь хранятся секреты критической важности. Этим займетесь Вы…
- Но почему я?
- Потому, - терпеливо напомнил Рон, - что в отдел тайн есть доступ только у министра и начальников отделов, а не их структурных подразделений. Это ведь тоже было введено новым министром. Забыли? Во-вторых, - продолжил он, - надо попасть к самому министру. Этим займусь я. Согласны?
- Да, но только мне нужно несколько человек сопровождения! Один в отдел тайн я не пойду, - запротестовал Дингл.
- Хорошо, я дам вам пять мракоборцев. Они доведут вас до дверей отдела.
***
Когда Гарольд Дингл вместе с пятью мракоборцами и начальником отдела тайн – старым Артуром Уизли появился в приемной министра, там их уже ждал Рон с несколькими мракоборцами. Кингсли Бруствера нигде не было видно.
- А где министр? – спросил Уизли-старший.
- Убит, - ответил его сын. – Тело лежало около самого входа в приёмную. Видимо, его секретарь пальнул в спину смертельным заклятьем, а потом убил себя: мы нашли его тело на этом стуле, - Рон показал на рабочее место Кармайкла. – И уже убрали, как и труп министра. А перед телом Эдуарда стоял вот этот пузырёк.
Гарольд Дингл и Артур Уизли склонились над столом секретаря министра. Вроде бы, обычный пузырёк, но только внутри был странный газ тёмно-пурпурного цвета.
- На каждом из стирателей памяти была небольшая подвеска со стеклянным кубиком, внутри которого находился такой же газ, только светящийся, - пояснил Рон. – Я думаю, что этот пузырёк как-то связан с теми кубиками, может, Протеевыми чарами. Наверное, с гибелью каждого стирателя газ в кубике темнел, соответственно, угасало свечение и этого газа, и когда оно сошло на нет, Кармайкл понял, что всё потеряно, и совершил самоубийство.
- Значит, он и был организатором восстания? – спросил Дингл.
- Возможно, - сказал Уизли-старший. – Но я не исключаю и того, что он мог действовать под заклятьем Империус.
- Кстати, очень было похоже на то, что стиратели также находились под действием этого заклятья. Может, Кармайкл заколдовал их…или одного из них, который потом наложил Империус на остальных во время оперативного совещания штаб-квартиры стирателей памяти, - добавил Рон. – Впрочем, главное, наверное, сейчас не это. Похоже, что все мятежники мертвы, так что расследованием можно заняться во вторую очередь.
Его отец и его непосредственный начальник недоуменно переглянулись.
- Министерство парализовано, фактически работоспособно только моё управление мракоборцев…
- Сорок один человек, не считая Вас? – уточнил Дингл
- Не совсем. Тридцать четыре вместе со мной, - пояснил Рон. - Восемь пострадали в схватке со стирателями памяти. Мы не можем рассчитывать на них. Ну так вот, - продолжил он, - и ещё отдел тайн. Сколько там сотрудников?
- Я…эээ… - замялся Артур Уизли, - не могу сказать. Это закрытая информация.
- Папа, неужели ты не понимаешь, что всё министерство в опасности?!
- Ну хорошо…. Четверо вместе со мной. Наша основная функция – дежурство в помещениях отдела. В общем, можешь рассчитывать только на то, что я буду исполнять по совместительству ещё какие-то обязанности, не требующие долгого отсутствия в министерстве.
- Стоп, - прервал его Дингл, - а почему это вы считаете, что поручения будет распределять мистер Уизли-младший? Я всё ещё остаюсь его начальником.
Артур, хотя и был уже довольно стар, но не утратил боевого духа, и собирался поспорить с Динглом, но Рон не дал ему этого сделать:
- Мы не можем сейчас ссориться! Гарольд, если хотите – занимайте пост министра, я на него не претендую. И так много работы. Пятеро посланных мной мракоборцев выяснили, что пострадало не только собственно министерство. Визенгамот тоже лишён памяти…
- Тогда, может, вы, Артур, вместе с незанятыми на дежурстве сотрудниками своего отдела тайн возьмете на себя его функции? Я предлагаю вам пост верховного чародея Визенгамота, - Дингл похлопал по плечу Уизли-старшего
- Не знаю, я уже немолод для таких дел…
- Соглашайся, отец, там немного работы: перед нами в первую очередь стоит задача наладить работу министерства, а уж потом проводить расследование и суд.
- Ну хорошо… - согласился Артур.
- Ладно, с Визенгамотом мы разобрались, - снова перехватил инициативу Рон, - а как быть с министерством? Мои тридцать три мракоборца не смогут взять на себя всю работу.
- Значит, какие-то отделы придётся упразднить, остальные будут работать не на полную мощность, - размышлял вслух Дингл.
- Ну хорошо, я с моими людьми прочешу здание министерства и найду всех сотрудников, - решил Рон. – Может, кто-то уцелел.… А всех пострадавших будем складывать в атриуме. Придется временно закрыть министерство….
- Пожалуй, да, - согласился Дингл. – Всё равно посетители не смогут попасть на приём к тем, к кому записывались. А вы, Артур, подготовьте своих подчиненных к необходимости работы по совместительству в Визенгамоте.
Пока отец и сын Уизли занимались своими делами, новоиспечённый министр думал, как организовать работу. «А Бруствер обставил себе кабинет очень даже неплохо», - мимоходом подумал Дингл.
Он решил оставить только отдел обеспечения магического правопорядка (четырнадцать человек), отдел магических происшествий и катастроф (восемь человек) и отдел регулирования магических популяций и контроля над ними (одиннадцать человек), потому что все они так или иначе были связаны с главной функцией министерства – недопущением обнаружения магического мира маглами – и не требовали значительного объёма специальной подготовки, которой не было бы у мракобоцев. Ну и само собой, оставался отдел тайн: все его сотрудники уцелели, да и структура была крайне важная. Внутри отделы не делились на подразделения: и так было мало людей.
Пришлось упразднить отдел магического транспорта: там необходимо было много специальных знаний. Не повезло и отделу магических игр и спорта: без них пока вполне можно было обойтись (он не обеспечивал секретности магического мира, да и важных матчей не намечалось, а потому работы министерства не требовалось). А функции отдела международного магического сотрудничества теперь выполнял единолично министр. И он намеревался, во-первых, попросить международною конфедерацию магов отсрочить значимые межгосударственные мероприятия, во-вторых, передать по всем министерствам магии секретный циркуляр с просьбой направить несколько сотрудников в помощь английскому министерству (особенно специалистов в области магического транспорта).
Ещё Дингл подумал, что прежде, чем перемещать мракоборцев по разным отделам, надо доставить всех служащих министерства, пострадавших от действий стирателей памяти, в больницу Святого Мунго. А ведь нужно было что-то делать и с телами мёртвых стирателей, Бруствера и Кармайкла…. Гарольд Дингл очень надеялся, что на этом список погибших завершится и новый начальник отдела обеспечения магического правопорядка не найдёт в здании министерства больше ни одного трупа. Хоронить публично нельзя: это спровоцирует волну паники. Просто применить к телам заклятье исчезновения тоже нельзя: рано или поздно, родственники забеспокоятся и начнут ломиться в министерство со своими вопросами. Отдать им тела сейчас тоже нельзя: поползут слухи, опять же может начаться паника…
Несмотря на то, что вокруг никого не было, ничто не мешало думать, у Дингла разболелась голова: слишком много было неразрешимых вопросов. И предстояло сказать о них ещё и семейке Уизли. «Может, подумают, что министр не может справиться с проблемами – что же это тогда за министр и не надо ли его будет сменить?» - опасался Дингл.
Чтобы хоть как-то отвлечься от мрачных мыслей и головной боли, он решил пройтись, заодно заглянув во все уголки теперь уже своего кабинета. Но в первую очередь надо обследовать письменный стол. В нижнем ящике Гарольд обнаружил фляжку. «Вино. Похоже, красное», - определил он, понюхав. Затем одним махом проглотил добрую четверть содержимого фляжки.
Головная боль утихла. «Может, сказать, что эти стиратели отправлены в дальнюю командировку, секретарь уволен, а министр болеет? Так-так, в этом что-то есть», - воодушевленно подумал Дингл и сделал ещё один глоток, на этот раз маленький. И постепенно выстроил картину той дезинформационной завесы, которая хотя бы временно скроет чрезвычайную ситуацию, в которой оказалось министерство. «Да, действительно – истина в вине!» - жизнерадостно заключил Дингл и немного глотнул ещё раз. Тем более что зима уже давно вступила в свои права и в министерстве было немного прохладно.
9. Выяснение отношений.
Элфиасу Дожу о том, что в школу прибыл гость, рассказали не родственники этого гостя, к которым он, собственно, и явился, а Теодор Нотт. Директор нахмурился. В конце концов, он ведь отвечал за безопасность школы, и хотя времена были спокойные (по крайней мере, они такими казались, но тайные силы уже вовсю работали на разрушение магической Великобритании), но всё-таки обо всех посторонних в школе директор должен знать.
«Пойду-ка я выясню, что происходит», - подумал Элфиас Дож и вышел из своего кабинета, предварительно пропустив вперед Нотта. Не следовало оставлять посторонних в директорском кабинете в отсутствие хозяина.
- Так куда, вы говорите, он направился, Теодор?
- Сейчас должен быть в личной комнате профессора Уизли, - ответил Нотт.
- Которого из них? – директор поморщился. Всё-таки наличие трёх преподавателей с одной фамилией доставляло определенные неудобства.
- Чарли.
- Хорошо, вы свободны, идите, занимайтесь своими делами.
Когда директор подошёл к двери комнаты Чарли Уизли, оттуда доносились голос гостя:
- Ты что, совсем спятил?! Ты хоть понимаешь, что это означает, к чему приведёт?
- Брат, неужели ты думаешь, я не задавал себе этого вопроса? – отвечал Чарли. – Задавал. И прекрасно всё понимаю. Поэтому и попросил тебя приехать. И ожидал, что ты подскажешь мне, что делать, а не станешь укорять. Я уже давно сам это сделал. Да и сейчас продолжаю себя корить.
Элфиас Дож постучался и толкнул дверь. Внутри он обнаружил профессора Уизли, сидящего на диване и обхватившего голову руками, а напротив него стоял его гость – тоже рыжий, но более высокий. «Наверное, близкий родственник», - подумал директор и заметил, что у гостя не было одного уха.
- С кем имею честь говорить? – холодно осведомился профессор Дож.
- Директор, я… - попытался было сказать Чарли.
- Молчите. Я сейчас не с вами разговариваю, - строго остановил его Элфиас. Вообще-то он довольно мягко обращался с людьми, но столь явное нарушение порядка одним из новичков ему явно не нравилось.
- Джордж Уизли, - так же официально сказал гость. Это разозлило директора.
- Почему вы не сообщили о своём прибытии?
- Я не знал, что должен это сделать.
- Меня не интересует Ваше незнание! – злобно сказал Элфиас. – Каждый прибывающий в школу и не являющийся учеником или сотрудником обязан спрашивать разрешения директора.
- Вы спросили, почему я не сообщил – я ответил, что не знаю, - сказал Джордж. – а то, что вас это не интересует, - добавил он. Дож начинал его раздражать, - это ваши проблемы!
Директор позеленел от злости. Чарли видел: ещё немного, и профессор Дож взорвётся и выставит его брата вон (или попытается выставить. Не исключено, что Джордж будет сопротивляться, а тогда ситуация может испортиться окончательно). Профессор Уизли лихорадочно соображал, как сбить накал обстановки, но тут за спиной директора в дверном проёме возник профессор Нотт.
- Директор, можно вас на одну минутку? Это срочно, - шепнул он Элфиасу.
- Ну что там ещё? – с неудовольствием спросил директор, выйдя из комнаты Чарли и закрыв дверь.
- Мы сейчас проходим нумерологический компонент прогнозирования. Недавно я дал ученикам задание рассчитать перспективы различных коллективов, народов, организаций и тому подобного на ближайший месяц, - Нотт говорил торопливо, словно боялся опоздать сказать самое главное. – Вчера они принесли мне свои работы, сейчас я сходил их проверил. Те, кто рассчитывали перспективы нашего министерства магии, вычислили, что его ждет скорая гибель, - Нотт заметил удивленное выражение на лице собеседника, но прерываться не стал. – Прошу вас, директор, свяжитесь с министерством, вас они послушают…
- Постойте, постойте, - директор замотал головой из стороны в сторону, будто стремясь стряхнуть избыточную информацию, как собака стряхивает воду после купания. – Вы что, всерьёз думаете, что кто-то примет в расчет ваши бредни? Вы хотите меня идиотом выставить перед министерством?
Лицо Нотта помрачнело. Ему никогда не нравилось, когда его предмет считали неважным, никчёмным. Профессор прогнозирования, обычно слегка сутулившийся, выпрямился, откинул голову назад и сказал:
- Если вы этого не сделаете, я сам свяжусь с министерством. Можете думать всё, что вам угодно, но его ожидает конец в самом ближайшем будущем, хотя пока не совсем ясно от чего. Может, там тоже будут нарушать правила, как у нас в Хогвартсе. Извините, я, кажется, оторвал вас от разговора как раз по этому поводу. До свидания, - Теодор Нотт развернулся и ушёл.
Директор вспомнил о том, что не закончил разбираться с Джорджем Уизли, и теперь прежнее недовольство вспыхнуло в нём с новой силой, а тут ещё Нотт подлил масла в огонь со своими цифрами. Элфиас Дож снова распахнул дверь комнаты Чарли, на этот раз без стука.
- Вот что, Джордж или как вас там, - директор прекрасно помнил полное имя гостя, но специально выказал к нему пренебрежение, притворившись, будто не запомнил, - давайте выметайтесь из школы, быстро!
- Но директор… - Чарли опять не удалось заступиться за брата.
- Быстро, я сказал! Я не позволю всяким нахалам нарушать режим безопасности Хогвартса!
Джордж молча отошел от дивана, на котором всё ещё сидел Чарли, подошёл к двери, обернулся и спокойно сказал:
- Я уйду. Но вот кто здесь нахал – это большой вопрос, - Джордж усмехнулся, подмигнул директору и вышел из комнаты Чарли.
- Что? Да я… - на этот раз профессор Уизли не дал ему закончить, крикнув уходящему брату:
- Джордж! Не говори им! – однако Чарли не заметил, чтобы его слова возымели какой-то эффект.
- Так, что здесь вообще происходит? – директор был в ярости. – Знаете что, Уизли? Я очень серьезно подумаю насчет вашего будущего в школе, - сказал Элфиас и пошёл в свой рабочий кабинет.
Чарли остался один в комнате. Он так и не успел толком поговорить с Джорджем. Сначала, как Чарли и предполагал, брат будет в бешенстве, но затем должен был успокоиться и дать совет. Но им помешал директор. Положение ещё можно было спасти, но Элфиаса Дожа отвлёк враг семьи Уизли – Теодор Нотт. «Что он там сказал директору… не знаю.… Но Элфиас вернулся ещё более злым, чем был. Специально Нотт это сделал, что ли?», - грустно думал Чарли. Джордж наверняка соберет всю семью Уизли, чтобы сообщить о возникшей любви. «В любом случае, надо сперва объясниться с Гермионой. Хуже уже всё равно не будет», - решил Чарли.
И его решение оказалось правильным. Гермиона, сама женщина очень неглупая, догадывалась о чувствах Чарли, и оценила его честность. Она сама тоже терзалась, поскольку любила его. Они прекрасно понимали, что семейство Уизли соберется на совет и потребует отчёта. Но теперь грядущее казалось им легче, потому что они были вдвоем, а так будет легче противостоять объединенному нажиму остальной семьи. Он ни Гермиона, ни Чарли не знали, что Рон, обозлённый восстанием в министерстве, случившимся практически у него под носом, будет сопротивляться куда сильнее, чем при обычных спорах. Но Чарли поделился с Гермионой (и она согласилась с его опасениями) подробностями только что произошедшего скандала, после которого Джордж, который мог стать их союзником, оказался противником, да ещё и обиженным.
Для сбора в «Норе» Билл, Чарли и Гермиона попросили Перси изменить расписание и поставить другие уроки (Гарри, догадывавшийся, что что-то неладно, но решивший, что если бы ему можно было присутствовать, то его бы обязательно позвали, согласился на такую замену). Сам Перси наложил на себя не очень опасное заклинание, и сказал директору, что Флер будет сопровождать его в больницу Святого Мунго (хотя на самом деле она сняла заклятье едва только они вышли за ворота школы). Джордж и Джинни, являясь владельцами магазина, могли свободно распоряжаться своим временем и потому пришли одними из первых (в «Норе» их уже ждала старая Молли, окончательно ставшая домохозяйкой после того, как Артура повысили до начальника отдела тайн). Дольше всех пришлось ждать самого Артура и Рона. Им пришлось сказать министру, что они едут в инспекционную поездку в северную часть Англии, чтобы оперативно разобраться с правонарушителями (на самом деле они послали сову, чтобы всех отпустили: нарушения были мелкими и не требовали серьезного суда).
Семейный совет Уизли с самого начала протекал напряжённо, но под конец, когда стало ясно, что мирным путём уладить дело не удастся (Чарли и Гермиона решительно отказывались считать свои чувства досадным недоразумением и отказаться от них), Рон обвинил их в предательстве (так оно, собственно, и было), особенно досадном на фоне того, что ему приходится туго. Пришлось намекнуть, что в министерстве не всё гладко, и чтобы подчеркнуть падение своих жены и брата, Рон сказал:
- Даже совершенно чужой мне человек – Теодор Нотт – и то оказался не такой сволочью. Он написал в министерство, что предстоят тяжелые времена, и хотя его предостережение опоздало, он всё-таки не стал сидеть в Хогвартсе и тихо злорадствовать, зная о том, что мне трудно. Вот так! Даже выпускник Слизерина, сын пожирателя смерти оказался лучше вас! Вы недостойны быть Уизли.
- Знаешь что, мой дорогой братец? – гневно сказал Чарли. – Я думаю, что достаточно наслушался и тебя, и Джорджа, и остальных. Я уезжаю обратно в Румынию, а Гермиона – со мной. И можешь думать и делать всё, что хочешь. Мы прекрасно обойдёмся фамилией Грейнджер.
- Вернитесь немедленно! – крикнул уходящим влюбленным Джордж, но они даже не подумали остановиться, вышли и трансгрессировали.
Дальнейший путь Чарли и Гермиона проделали быстро: предполагая заранее такой исход, чемоданы они упаковали до встречи, переоделись по-магловски, добрались до аэропорта Хитроу и спокойно улетели в Румынию. Больше семья Уизли о них не слышала, да и ни Чарли, ни Гермиона особо не стремились поддерживать с ними контакты. Гермиона иногда переписывалась только с Гарри.
Но это оказалось не просто семейная ссора. Её последствия были куда более значительны.
Нотта насторожило одновременное исчезновение из школы всех Уизли. Он понимал, что это неслучайно, нужна была только ниточка, за которую можно потянуть, чтобы размотать весь клубок. Теодор связался с больницей Святого Мунго и выяснил, что ни «травмированный» Перси, ни «сопровождавшая его» Флер там не появлялись (вновь, как и в случае с провокацией слизеринцев Гермионой, план Перси, казавшийся таким хорошим, дал трещину. Но если тогда причиной была его принципиальная теоретическая ошибка, то сейчас – практическая оплошность). Нотт понимал, что в министерстве он так просто сведений о перемещении Рона и Артура не получит, и поэтому пошёл на хитрость. Он ещё раз отправил свои предсказания на имя начальника управления мракоборцев (министерство пока делало вид, что отдел обеспечения магического правопорядка работает в полном составе, и потому это управление всё ещё официально существует, и Нотт решил подыграть создателям этой лжи). В ответ пришла краткая записка с сообщением, что сейчас Рон и Артур отправились в командировку и потому рассмотрение его письма откладывается. Нотт уговорил директора отпустить его на день, и под видом простого покупателя выяснил, что Джордж Уизли и Джинни Поттер в своём магазине отсутствовали. Наконец, Теодор убедил директора вскрыть кабинет его заместителя. Там Нотт обнаружил измененное расписание, в котором отсутствовали уроки Билла, Гермионы и Чарли. И в кабинете Перси, стоя над этим расписанием, Нотт предъявил директору письмо из министерства, а также флакончик со своими воспоминаниями из магазина. Всё свидетельствовало, что большое количество подчинённых Элфиаса Дожа намеренно ввели его в заблуждение ради семейной встречи.
Аккуратно подогревая в директоре обиды (особенно свежую – на Джорджа), Нотт присоединил к ним и раскрытый обман. Никто никогда не видел Элфиаса Дожа в таком гневе. И когда Билл, Перси и Флер вернулись в школу, они узнали, что уволены. Теперь лазарет ликвидировался, учеников отправляли сразу в больницу Святого Мунго (Нотт сказал, что такая перспектива удержит большую часть учеников от необдуманного колдовства). Поскольку уволенный Билл был деканом Гриффиндора, а слизеринский декан – Гермиона – так и не вернулась, директор провёл административную реформу (подсказанную, конечно, Ноттом). Теперь посты деканов и заместителя директора упразднялись. Отныне у директора было только два заместителя: первый, отвечавший за учебный процесс (Теодор Нотт) и второй, занимавшийся вопросами дисциплины (Оливер Вуд. Он не только хорошо поставил дела в Пуффендуе, но и мог обидеться, потеряв упраздненный пост декана, а лишний враг в школе Ноту был совсем не нужен). Но этими кадровыми и административными решениями директор не ограничился. Он поддержал все предложения Нотта, который теперь уже на правах соответствующего заместителя директора, изменил организацию учебного процесса. Ликвидировано магловедение (слизеринцы были счастливы). Уход за магическими существами вновь отдали целиком Хагриду, а вести курс заклинаний пригласили французскую профессоршу из Шармбатона.
Однако Билл, Флер и Перси без работы не остались. Министерство магии отчаянно нуждалось в надёжных и компетентных (пусть даже не как мракоборцы) людях, Рон и Артур поручились за хогвартских изгнанников. Гарольду Динглу ничего не оставалось, кроме как принять их на работу, скрепя сердце, потому что он прекрасно понимал, что это усиливает и без того серьезное влияние семейства Уизли (Рон и Артур поставили принятие своих родственников условием своего согласия на отброс приставки «и.о.» от должности «министр»), и в один прекрасный день он может оказаться без министерского поста. Единственное, что перевесило это опасение – другое опасение. Что если срочно не пополнить ряды министерства, то оно просто рухнет и тогда ему точно не придется управлять. Просто нечем будет руководить.
Гарри поначалу тоже хотел уйти из школы, неважно, в министерство или ещё куда-нибудь. Его возмутила расправа с дорогими людьми и ломка давних традиций (лазарет и деканы), и он, во-первых, не хотел оставаться в месте, которое стало ему неприятным, во-вторых, хотел затруднить положение Нотта, которому было сложно закрыть сразу три вакансии, а тут ещё образовалась бы четвёртая. Но все Уизли дружно отговорили Гарри от такого шага. В такие критические для министерства дни нужен был свой человек в Хогвартсе, а у директора Дожа оставалось достаточно справедливости, чтобы не трогать непричастного к «заговору Уизли» Гарри. Вот он и остался учителем защиты от тёмных искусств.
10. Исполнение обещаний.
Был поздний вечер, но кое-кому было не до сна. Руководители министерства магии совещались. Предметы разговора были очень важными, поэтому на дверь, стены, пол и потолок были наложены всевозможные заклинания безопасности. Министр сидел за своим столом, справа от него был Артур, а слева – Рональд Уизли. Дальше, на стороне Рона, сидел Билл Уизли, назначенный начальником отдела магических происшествий и катастроф, и Перси Уизли (отдел регулирования популяций магических существ и контроля над ними). А на стороне Артура (как раз напротив Билла) министр посадил Флер Уизли – куратора магического транспорта (пока что это направление обслуживалось исключительно иностранными волшебниками, поэтому Гарольд Дингл решил пока не создавать такой отдел, а просто держать их всех под одним руководством, но с урезанными привилегиями).
- Итак, настало время подвести краткие итоги работы министерства в чрезвычайном режиме за прошедшие три дня, - начал Дингл. – Главное, что маглы не обнаружили нас. Второе по важности – удается сохранить тайну произошедшего в министерстве мятежа, и, таким образом, избежать паники среди волшебного населения.
- Да, но долго это продолжаться не может. Не забывайте: более пятисот человек выведены из строя, а ведь у подавляющего большинства из них есть семьи или близкие друзья, некоторые из которых уже начинают интересоваться, почему с чиновниками нет никакой связи, - отрезвил министра Рон.
- А ведь есть ещё и обычная переписка по рабочим делам с населением, - поморщился Перси.
- Хорошо хоть удалось быстро наладить Сеть летучего пороха, а то совсем бы не отвертеться от неудобных вопросов, - внесла оптимистическую нотку в разговор Флер.
- Да, я должен сказать большое спасибо нашим иностранным коллегам за такую самоотверженную работу, хотя она и стоила нам дополнительных расходов на повышенную оплату, - сказал министр. – И всё же, передайте им мою благодарность, миссис Уизли.
Флер кивнула. При этом свет красиво заиграл на её волосах, но никто не обратил на это внимания: серьёзнейшие заботы заглушали восхищение прекрасным.
- Так, ладно, надо наметить задачи на ближайшую перспективу. Очевидно, что самое неотложное – это вылечить пострадавших чиновников. За три дня обысканы все помещения министерства, все пострадавшие сотрудники сейчас находятся в атриуме. Надо переправить их в больницу Святого Мунго.
- Позвольте мне сказать, Гарольд, - в голосе Артура Уизли уже давно появились интонации старческого брюзжания, но теперь они слышались необыкновенно сильно, - это учреждение не сможет вместить сразу столько людей. Больница Святого Мунго не рассчитана на столь массовый прилив пациентов. Даже если те немногие целители, что специализируются на чарах, влияющих на мозг, согласятся работать сверхурочно, вновь прибывших пациентов будет просто негде разместить.
Артур мог бы ещё долго говорить в том же духе, но министр остановил его:
- Я прекрасно это понимаю, но у меня свои соображения. Небольшими партиями доставлять в больницу людей мы не можем, иначе будет заметно оживленное движение между министерством и больницей, возникнут слухи. Да ещё и неизвестно, как много времени потребуется на лечение. Что же получается, пока не вылечат небольшую группу отправившихся сначала, всех остальных пострадавших держать в атриуме? Да ещё и в министерство придётся никого не допускать…. Нет, нет, нет, всё это недопустимо. Ваши возражения неприемлемы!
- Как хотите, - обиженно сказал Артур. - Я всего лишь высказал своё мнение. Можете поступать, как вам вздумается, но вот только не удивляйтесь, когда всё провалится!
- Погодите, - сразу вмешался Перси, попытавшись в третий раз стать организатором. – Можно ведь сделать по-другому. Да, нельзя отправлять людей мелкими группами. Да, нельзя сразу всех разместить в больнице, но ведь можно найти помещение где-то рядом с больницей, отправить туда разом всех пострадавших, а уже из этого помещения скрытно доставлять в больницу по несколько человек.
В кабинете министра повисло молчание. Сам Гарольд Дингл понимал, что этот план единственный, соблюдающий оба ограничения: и перемещение людей из здания министерства одной большой группой, и лечение их небольшими партиями. Но министру мешало согласиться с этим планом то, что предложен он одним из Уизли. В их окружении Гарольд чувствовал себя зверем, загнанным в угол.
- Вряд ли мы придумаем что-то получше, министр, - подал голос молчавший до этого Билл.
Министр не ответил. Он уже принял решение, что сделать надо именно так, но не хотел его высказывать одновременно при всех: это могло ещё больше сплотить «команду Уизли», а его выставить никудышным руководителем.
- Я уверена, что вы сможете организовать всё, как надо, - попыталась толкнуть министра в нужном направлении Флер.
- Да? Спасибо за доверие, – немного насмешливо сказал Дингл, - Но этой операцией буду руководить не я, а ваш муж. В конце концов, ликвидировать последствия магической катастрофы – его прямая обязанность. А помогать будет мистер Рональд Уизли, поскольку катастрофа, видимо, была организована с явно противозаконными целями.
***
Сегодня у Драко Малфоя был тяжелый день. Пришлось в очередной раз объяснять жене, почему он «задержался на работе». Неффалим строго-настрого запретил ему посвящать родных в подробности своих дел, а на сегодня как раз была назначена встреча Отверженных. Наконец-то можно было сплотить их настоящим антиминистерским делом.
Неффалим (опять с помощью зеркала) сообщил Предводителю Отверженных, что почти все чиновники министерства магии выведены из стоя и нуждаются в лечении. Для этого их соберут недалеко от больницы Святого Мунго (таинственный руководитель Ордена Немезиды не сказал, где точно, только примерно обозначил район поисков, а точное место предстояло найти самим Отверженным). При поддержке троллей, которую пообещал Неффалим, Драко и его команде предстояло отбить чиновников у охраны и затем переправить их в другое место. Но поскольку сделать это необходимо быстро и против воли самих перемещаемых, из всех возможных вариантов магического путешествия был выбран портал.
Драко прикинул, сколько примерно надо было изготовить порталов. Пятьсот человек перемещаемых, каждый портал может вместить максимум двадцать человек, значит, необходимо изготовить минимум двадцать пять порталов. Но среди Отверженных только пятеро владели такой сложной магией, к тому же требующей много сил. Поэтому лучших членов отряда придётся не брать с собой: всё равно после того, как они выложатся на порталы, толку от них будет немного. Оставалось надеяться только на троллей, причём не столько на их интеллект (которого особо-тои не было), сколько на их необыкновенную устойчивость к магическому воздействию, сравнимую с великаньей.
***
Когда Гарольд Дингл выслушал отчёт Рона и Билла Уизли о проваленной операции по транспортировке и, далее, лечению чиновников, он понял, что это конец. Теперь уже точно не удастся скрыть произошедший мятеж в министерстве.
Но Дингла заботило не только то, что в учреждении, за безопасность которого он отвечал будучи начальником отдела обеспечения магического правопорядка, были внутренние враги. Похищение пострадавших чиновников ясно показало, что у министерства существует могущественный внешний враг, и это давало почву для догадок о связи восстания стирателей памяти и недавних событий.
- Так, значит, в итоге у нас пятнадцать трупов троллей, пятьсот пропавших человек… - министр не спрашивал, он уже слышал эти цифры и теперь пытался их каким-то образом осмыслить. – И непонятно, чьих это рук дело, да. А это значит, что огласки не избежать, - Дингл поморщился, закрыл глаза и левой рукой потёр лоб.
- Выходит так, - печально вздохнул Билл.
- Нет, надо обязательно найти их.… Кстати, а вы зачистили память маглов? – неожиданно вспомнил министр. – Ведь они наверняка видели троллей, да и бой тоже.
- Да, как сумели, - ответил Билл. – Конечно, мастерство у нас не совсем то, как у стирателей, но в целом…
- Хорошо, - не дал ему закончить Дингл. – а теперь спросим вашего брата, что он сделал, чтобы найти похищенных сотрудников министерства?
Рон стоял, переминаясь с ноги на ногу и краснея. Первоначальный шок от провала прошёл и теперь он отчаянно думал, как оправдаться.
- Ну же? – поторопил его министр, сверля внимательным взглядом.
- Я…это…думаю, что стиратели памяти и те, кто напал на конечный пункт доставки пострадавших от них чиновников действовали заодно…. Вот…. И поэтому, раз у нас нет никаких зацепок насчёт сегодняшнего нападения, надо расследовать недавний мятеж, может, он выведет нас…
- Я не спрашиваю, что вы собираетесь делать. Что вы уже сделали?
Рон молчал. Билл попытался выручить его:
- Министр, мы потому и не успели ничего сделать, что было слишком много свидетелей-маглов, мы были вынуждены сначала оберегать их от троллей, а потом зачищать память, мои люди не справлялись, нам помогли подчиненные Рона. И в итоге мы не успели помешать похищению чиновников.
- Нет, пусть начальник отдела обеспечения магического правопорядка скажет, что он уже сделал, чтобы восстановить этот самый правопорядок. Ничего? Плохо! Если бы у нас было достаточно людей, вы бы уже давно не были начальником. Может быть, даже не были бы сотрудником министерства! Раз вы даже не видите зацепок в сегодняшнем нападении! Я, при этом деле не присутствовавший, и то могу вам одну (как минимум!) назвать – тролли. Что, это такая распространенная магическая раса? Или, может, она такая хитрая, что идеально заметает следы? Нет. Значит, за троллей вполне можно зацепиться. Посоветуйтесь с Перси, он же волшебным зверьём теперь занимается. Идите и работайте, ориентиры я вам дал.
Когда братья Уизли ушли, Дингл откинулся на стуле и достал из ящика стола фляжку с вином. Глотнул. «Так, значит, теперь уже точно всем будет известно, что подгнило что-то в министерстве. Но всё-таки, пока этого ещё не случилось, да и всей информацией владеем мы, значит, можно представить дело так, как будет наименее ущербно для нас. Конечно, исчезновение пятисот человек разом – это очень, очень серьезно. Но ведь никто не знает, при каких обстоятельствах они исчезли, и какие события этому предшествовали», - размышлял министр.
Напольные часы в углу кабинета отбили девять. Дингл поморщился, потому что сбился с мысли. Пришлось ещё раз прибегнуть к фляжке. «Так, на чём я остановился? Ах, да, мы можем сказать прессе всё, что угодно. Газетчики, конечно, могут попробовать провести своё расследование…. Ну и пусть. Главное только, чтобы отделы Рона и Билла не проболтались о бое с троллями. Да…. А волшебное радио не будет этим заниматься: их ведь мало, да и не очень наглядное расследование получится. Значит, «Пророк» и «Придира»…. Ну что ж, будем готовить министерство к обороне от них», - заключил Дингл, встал, прошёлся по кабинету, слегка размялся, снова сел за стол и принялся размышлять, как предотвратить утечку лишней информации.
***
- Отлично, ваши люди поработали отлично, мистер Малфой.
- Благодарю вас, Магистр, - с поклоном в сторону зеркала ответил Драко. – Теперь они значительно более едины, чем раньше. Но не мешало бы скрепить это и каким-нибудь материальным поощрением.
С тех пор, как Неффалим по подсказке Драко принял титул Магистра Ордена Немезиды, Предводитель Отверженных стал ещё более дерзким, чем был раньше. Надо было поставить его на место раз и навсегда. Вот только как сделать это так, чтобы Драко после этого выжил, Неффалим пока не знал. Хотя… сам Предводитель только что дал для этого основание, и Магистр им воспользовался:
- Да, разумеется, - сказал Неффалим, и от зеркала повеяло более сильным холодом, чем обычно, а камни по углам засветились ярче. – Вот вы и уделите им часть своих средств, только передайте, чтобы они их потратили поскорее. Грядут такие времена, когда от денег не будет пользы.
- Но Магистр, я не настолько богат… - попытался возразить Малфой.
- Размеры вашего состояния мне известны. Лучше, чем министерству. Так что не пытайтесь меня обмануть и выполняйте мою волю. Вам ясно?
- Да, Магистр, - уныло вздохнул Драко.
- И не грустите при этом. Создается впечатление, будто вы только что повстречались с дементором. Если исполнять обязанности Предводителя Отверженных вам в тягость, я такую встречу организую.
Драко вздрогнул. Он прекрасно понимал, что эта угроза – не пустой звук. После сегодняшних пятисот высосанных душ дементоры, похоже, готовы сделать для Неффалима что угодно. Да и вампиры тоже очень обрадованы, настолько, что вступили в Орден.
А всю грязную работу проделали убитые тролли, и что теперь с ними стало? Мертвы. Драко подозревал, что от них избавились, как от ненужного хлама. Взгляд Малфоя случайно упал на магловскую книжку, лежавшую в выдвинутом верхнем ящике стола (да, вот до чего он дошёл в своем стремлении не вызывать подозрений у министерства). Небольшой томик Шекспира. «Мавр сделал своё дело, мавр может быть свободен. Кажется, как-то так», - припомнил Драко. Предводитель Отверженных опасался, как бы ему со своей бригадой не стать следующими после троллей маврами.
А основания для таких опасений были. Помимо того, что в похищении чиновников вместе с троллями принимали участие и Отверженные, так теперь Неффалим заставил их – после того, как дементоры и вампиры высосали соответственно душу и кровь – превратить трупы бывших работников министерства в инферналов. Это очень неприятная процедура, на которую редко какой волшебник решался. Так что Драко не исключал, что после окончания работ Неффалим как-то ликвидирует Отверженных.
Но голова не была самым сильным местом семейства Малфоев, хотя у Драко она и работала лучше, чем у родителей и родственников из большого фамильного дерева Блэков. Поэтому, совершенно правильно догадавшись об участи троллей, Предводитель Отверженных слишком поспешно предположил печальную судьбу для своей команды. Неффалим не собирался их уничтожать.
***
Фенрир Сивый жевал кусок мяса. После падения Волан-де-Морта министерство магии стремилось каким-то образом организовать оборотней, чтобы держать их под контролем. В итоге было принято решение создать среди них что-то вроде монархии, где король имел бы наименование Зверейшего Оборотня. Фенрир был близок к Тёмному лорду, но только он один имел достаточно влияния на оборотней, чтобы стать Зверейшим, поэтому министерство было вынуждено закрыть глаза на его прошлые дела в обмен на постоянное сотрудничество. За двадцать лет он состарился, но своей власти не утратил. Поэтому минут двадцать назад ему и принесли ужин, который Фенрир с таким аппетитом уничтожал.
Оборотень торопился: приближалось время связи с неким Магистром Ордена Немезиды, от которого недавно пришла коробка. В ней было короткое поясняющее письмо и небольшая шкатулка с серым порошком.
И вот теперь из этой шкатулки – при полном отсутствии каких-либо сквозняков в комнате – порошок вылетел, образовав облако, которое вскоре приняло форму человека среднего роста в плаще с капюшоном. Фенрир чуть не подавился от неожиданности, но быстро проглотил мясо и отставил поднос с остатками ужина в сторону.
- Приветствую вас, Зверейший. Как я вижу, вы получили мою посылку и теперь у вас есть необходимые сведения об Ордене?
- Да…эээ… Магистр. Но я не совсем понимаю, какова ваша цель, - ответил Сивый.
- Цель проста, - ответил Неффалим. – Я хочу предложить вам вступить в Орден Немезиды.
Магистр заметил, что по шкуре Зверейшего прошла мелка дрожь. И было от чего: Фенрир уже был немолод, чтобы затевать тайные союзы под носом у министерства. Вот только он не знал, что этот самый нос недавно был практически отрублен. Именно поэтому к тем седым шерстинкам в мехе Фенрира, которые были обусловлены старостью и пережитыми приключениями, сейчас добавилось ещё несколько. Уловив причину колебаний оборотня, Неффалим поспешил его успокоить:
- Я понимаю, вы, видимо, боитесь того, что министерство магии сочтёт ваши действия изменой. По большому счёту, так оно и есть. Однако, есть одно «но». Министерство сейчас практически парализовано мной, хотя оставшиеся чиновники и стараются всеми силами скрыть это. Впрочем, они скоро уже не смогут это делать. В ближайшие четыре дня будет сделано официальное объявление. После этого у вас будет два дня, чтобы обдумать моё предложение.
- А что я получу взамен? – поинтересовался Сивый.
- Хм…. Как минимум, жизнь. Не только после того, как я уничтожу министерство, но и до этого. А если вы будете верно служить мне, то я восстановлю былую славу оборотней, попранную бюрократами, вы не будете ни в чём нуждаться. А вообще награда будет зависеть от вашего усердия. Я справедливо поощрю ваши успехи. Думайте, Зверейший, думайте. Скоро вы поймёте, что прежние времена уходят, министерство слабо и вам следует присоединиться к новой силе, включающей великанов, дементоров, вампиров и некоторых людей. И это ещё не конец сбора. Я не сомневаюсь, что у вас достаточно разума, чтобы понять, кто на самом деле нужен вам.
После этих слов фигура из порошка рассыпалась, а сам он вновь собрался в шкатулке.
В эту ночь сивый спал плохо, ему не давали покоя мысли о сегодняшнем разговоре, он мысленно прикидывал разные варианты, но, в конце концов, решил всё же подождать объявления министерства, о котором говорил Неффалим.
А через три дня «Ежедневный пророк» произвёл сенсацию, сообщив о кризисе в министерстве магии. «Придира» тоже не отставал, разумеется, в своём стиле подав эту новость. И окончательно эта информация была подтверждена новым министром Гарольдом Динглом, когда он выступал по волшебному радио.
Фенрир решился.
11. Конец Уизли.
На столе начальника отдела обеспечения магического правопорядка догорала свеча, но Рон не обращал на это внимания. Надо было срочно что-то предпринять, иначе министр уволит его. Причём трудно будет рассчитывать на поддержку кого-либо, кроме братьев и отца: ведь действительно, это управление мракоборцев не смогло предотвратить мятеж стирателей памяти, это ему не удалось обеспечить безопасность транспортировки пострадавших чиновников в больницу Святого Мунго (хотя основная доля вины за провал операции лежит на его брате Билле, руководившим ею).
Перси обещал разобраться с информацией о троллях, но ведь те специалисты, которые занимались данной расой, выведены из строя, а чтобы перелопатить все архивы отдела регулирования популяций магических существ и контроля над ними понадобится немалое время. Так что совет министра пока что оставался бесполезным.
«Надо начать с начала. Итак, что у нас есть? Есть предположение о связи стирателей памяти и тех, кто похитил сотрудников министерства. Значит, расследуя первое, мы можем раскрыть и второе, раз уж Перси пока ковыряется с троллями без толку», - решил Рон. И первое, что он намеревался сделать – это просмотреть бумаги покойного Эдуарда Кармайкла. Может, там есть за что ухватиться.
И Рон не ошибся. Он предполагал, что секретарь министра мог действовать под заклятьем Империус, но тогда точно был его контакт с тем, кто это заклятье наложил. И такой контакт наверняка состоялся именно в здании министерства, потому что события развивались очень быстро, а Кармайкл давно не был в отпуске. Зайдя в хранилище вещественных доказательств, Рон достал из ящика с надписью «дело стирателей» два пакета. В одном хранились те бумаги, которые Кармайкл смахнул со стола, когда ставил пузырёк с газом (и сам этот пузырёк), в другом – документы, лежавшие в ящиках его стола. В первом пакете ничего, что могло бы навести на след, не обнаружилось. Рон раздражённо засунул его обратно в ящик. Но вот во втором пакете он нашёл журнал приёма министра. И оказалось, что в тот день, когда и произошёл мятеж, секретарь общался с тремя людьми, пришедшими записаться на приём к Брустверу. Проверить двоих Рон решил поручить своим мракоборцам, а третьим заняться сам: фамилия была очень знакомой и самой подозрительной из всех трёх. «Пожалуй, не буду вызывать его в министерство, а сам приеду к нему. На своей территории Нотт будет чувствовать себя хозяином, расслабится, значит, больше вероятность, что где-то проколется», - решил Рон и поспешил в Хогвартс.
Разговор состоялся в рабочем кабинете профессора прогнозирования.
- Вы посещали министерство магии в течение последних полутора месяцев? – начал допрос Рон
- Да, - бесстрастно ответил Теодор.
- Сколько раз, когда и с какой целью?
- Один, точно не помню, записаться на приём к министру, - в той же манере ответил Нотт.
Эта игра начинала бесить Рона, хотя затеял её он сам. Хогвартский профессор явно был твёрдым орешком, которого так просто не расколешь.- А что вам нужно было от Кингсли Бруствера?
- Я собирался предложить ему изменить организационную структуру министерства. Кажется, секретарь это записал в какой-то журнал. Покопайтесь в его бумагах.
- Что делать следствию – решу я сам! А вы отвечайте на вопросы, - обозлено сказал Рон.
- Ну ладно, - улыбнулся Нотт. – Задавайте.
- Вам известно о том, что в здании министерства произошёл бунт?
- Да, министр же об этом вскользь упомянул в своём интервью «Пророку».
- А события описаны правильно? – вкрадчиво спросил Рон.
- Откуда мне знать? – пожал плечами Теодор. – Я ведь при них не присутствовал и не организовывал.
Подловить Нотта на противоречиях и лжи не получалось. Рон решил сменить тактику допроса. Теперь оставалось надеяться на открытое психологическое давление.
- Вы применяли заклятье Империус к Эдуарду Кармайклу?
- Нет.
- Он был вашим сообщником? – быстро, не давая опомниться подозреваемому, спросил Рон.
- Я не понимаю, что вы имеете в виду? Хотите мне пришить подготовку мятежа? Не выйдет, - твёрдо ответил Нотт.
Рон понял, что проиграл, по крайней мере, это сражение. И теперь думал, как спасти положение. Поэтому чисто машинально протянул Ноту для подписи протокол и расписку о неразглашении тайны следствия. Протокол Теодор подписал, а вот расписку – отказался.
- Вы обязаны это сделать, - настаивал Рон
- Неужели? – усмехнулся Теодор. – Я хоть и не профессиональный юрист, но в законах немножко понимаю. И знаю, что подписать меня вы заставить не можете. Выкручивайтесь, как хотите.
- Но это же тайна следствия! – гневно заметил Рон. – Вы не можете её разглашать!
- Во-первых, я не смогу её разглашать, только если подпишу вашу бумажку, а я этого делать не буду. Предпочитаю оставить за собой свободу действий: мало ли что. А во-вторых, с чего вы взяли, что я сразу же пойду кричать на всех углах о вашей тайне? Всё ещё считаете меня виновным?
Рон прикусил язык. Этот профессор явно видел и понимал больше, чем обычный подозреваемый. И уж точно больше, чем можно было допустить для свободы расследования. Поэтому Рон решил побыстрее удалиться, напоследок сказав:
- Но учтите: я вас предупредил!
- Ах, вот как? – обозлённо ощерился Нотт. – Боюсь-боюсь! Просто трясусь, как осенний лист на ветру! Мне надоели ваши угрозы. И хотя я не собирался сначала разглашать вашу драгоценную тайну, но теперь, похоже, сделаю это. Чтобы вы запомнили: со мной так обращаться нельзя.
- Вы ещё смеете… - но закончить Рон не успел: профессор прогнозирования просто захлопнул дверь перед его носом.
«Вот скотина! За ним точно что-то есть, даже если не организация восстания, хотя это вряд ли. Он точно имеет к этому отношение. А может, и ещё к чему-нибудь. Вот только найду и докажу! Ладно, надо возвращаться в министерство: может, тех двоих уже допросили», - решил Рон. Но его ждало разочарование. Двое других подозреваемых явно были непричастны, и правоохранитель остался ни с чем.
«Так, ну ладно, попробуем восстановить ход событий. Блокировка и сирена, затем ожидание, потом бой со стирателями, потом мы разделились и направились по отделам…. Так-так-так, а потом мы нашли Дингла – единственного человека вне нашего управления, которого стиратели памяти не тронули. Хм…. Очень подозрительное совпадение. Спрятался в туалете, значит…. Ну-ну». Сообразив это, Рон похолодел. Неужели Гарольд Дингл и в самом деле организовал бунт? Начальник отдела обеспечения магического правопорядка – и такое? Но тут Рон вспомнил, что сын Бартемиуса Крауча – одного из главных противников чёрной магии – был пожирателем смерти, и уже не удивился своему предположению насчёт Дингла.
Теперь предстояло проверить это, но как? Министр просто отстранит его. Значит, надо будет заручиться поддержкой Визенгамота. Гарольд Дингл очень удивился, когда к нему вошли Артур и Рональд Уизли. Не сказав ни слова, они одновременно вытащили палочки, нацелили на него и сказали:
- Инкарцеро!
- Что вы делаете? – шокировано спросил связанный по рукам и ногам министр
- Допрашиваем подозреваемого в организации бунта стирателей памяти, - буркнул Рон и влил в горло министра сыворотку правды.
Через пару минут стало ясно, что он ошибся. Гарольд Дингл действительно никак не связан с этими событиями. Он и правда случайно оказался в туалете во время восстания стирателей. Если бы Рон, заподозрив Дингла, подумал ещё немного, то понял бы, что нынешний министр не стал бы организовывать эту заваруху ради захвата власти, потому что в итоге от министерства остались рожки да ножки, руководить почти некем.
Но просто так его теперь отпускать нельзя: разъярённый министр их просто в порошок сотрёт. Оставался только один выход: стереть ему память о допросе.
- Пап, пригляди за ним, а я схожу найду Билла. Он со своими людьми должен уметь ликвидировать память, по крайней мере, у маглов – свидетелей волшебства.
Когда дверь за Роном захлопнулась, Гарольд понял, что времени у него немного. Хоть руки у него были связаны, но до кармана с волшебной палочкой он дотянуться кое-как мог. Оставалось только отвлечь Уизли-старшего.
- Артур, после вашей сыворотки у меня горло пересохло. В шкафу, - министр кивнул в угол своего кабинета, где стоял мебельный уголок, - есть небольшая фляжка с вином, дайте мне выпить, пожалуйста.
- Ладно, жаль только, что вы не вспомните мою доброту, - согласился мистер Уизли.
Однако дело здесь было вовсе не в доброте. Он отвернулся и подошёл к шкафу, потому что был уже очень стар и утратил бдительность, но, кроме того, ещё и чувствовал вину за то, что они так обошлись с непричастным человеком, к тому же начальником. Этим воспользовался Дингл: быстро вытащил двумя связанными руками волшебную палочку, нацелил её в спину возившегося в шкафу начальника отдела тайн и крикнул:- Сектумсемпра!
Артур упал, как подкошенный, выронив всё-таки найденную фляжку. Пол под ней стал красным, но не от вина, а от крови. Впрочем, Дингл на это особенно не обратил внимания. Сначала он перерезал с помощью волшебной палочки веревку, а только потом посмотрел на умирающего Уизли-старшего. Связав его тем же заклинанием «Инкарцеро!», что сначала было применено к самому Динглу, министр притаился за дверцей шкафа, не забыв забрать у Артура его палочку и поднять фляжку.
В двери кабинета Рон пропустил Билла вперёд.
- Ну и кому здесь надо стирать память? – голос Билла выдавал его недоумение. Тут он заметил истекающего кровью и связанного Уизли-старшего, подбежал и наклонился к нему. – Отец! Что случилось?
Рон сразу выхватил палочку, но не успел ничего сделать: из-за дверцы шкафа в него ударила «Сектумсемпра!». Билл вскочил на ноги, но даже не успел достать свою палочку: Дингл не собирался давать своим врагам ни малейшего шанса на спасение. Он связал ещё и полумёртвых Рона с Биллом и забрал их волшебные палочки. Затем подошёл к своему письменному столу, взял листочек бумаги и написал: «За покушение на министра магии», затем, нацелив на эту записку свою палочку, восемь раз проговорил:
- Джеминио!
И вот на столе уже лежало девять кратких обвинительных заключений. Министр быстро положил на лицо каждого из связанных по три листка (на лоб и щёки), а затем произнёс заклятье вечного приклеивания.
Тут Гарольд сообразил, что остальная часть семьи Уизли не смирится с потерей трёх членов, независимо от того, являются ли его действия справедливыми. Оставшиеся в живых будут искать его, стремясь убить. Но Артур уже перестал дышать, Рон и Билл, которые были покрепче (да и удар они получили позже) еще живы, но долго не протянут. Так что пути назад у Дингла не было. Пришлось пару раз глотнуть из фляжки и быстро придумать план, как избавиться от них всех. Уничтожить всю семью – единственный способ избежать постоянного страха, когда он займёт должность советника председателя международной конфедерации магов (два дня назад Гарольд получил письмо с таким предложением и с радостью согласился: он понимал, что несмотря на все прилагаемые усилия его министерство агонизирует).
Заперев кабинет, Гарольд направился в отдел регулирования магических популяций и контроля над ними. Перси получил совершенно неожиданный отгул и радостно направился домой.
После этого министр зашёл в руководящий центр Сети летучего пороха отдела магического транспорта. Ему повезло: Флер там не было. Дингл поблагодарил всех иностранцев за проделанную работу и объявил, что их работа окончена, они могут быть свободны. Волшебники были приятно удивлены сокращением срока контракта, тем более что министерство оплатило их работу заранее. Но когда уходил последний иностранец, Дингл попросил его открыть проход в «Нору», что тот быстро и сделал, а затем догнал своих коллег.
Министр вернулся в свой кабинет, обвязал всех троих мёртвых Уизли одной веревкой, нацелил на её конец свою палочку и скомандовал:
- Локомотор, верёвка!
Дотащив их до камина, выходившего в «Нору», Дингл осмотрелся. Часть каминов всё ещё работала. Его беспокоило одно: где сейчас Флер? Раздумывая над этим, он сбросил в камин тела Артура, Рона и Билла Уизли.
А Флер в это время была в комнате отдыха для дежурных отдела. Вздремнув немного, она решила проверить, как там работают курируемые ею иностранцы. Подойдя к дверям отдела магического транспорта, она поразилась непривычной тишине. Даже гул каминов стал слабее. Заподозрив неладное, она решила войти в руководящий центр Сети летучего пороха не через центральный вход, а через служебный, выводивший на небольшую обзорную площадку.
В этот момент она увидела, как в камине последним исчезло тело её мужа, а также то, что кругом была кровь. Флер пронзительно закричала, и попыталась оглушить министра заклинанием «Остолбеней!» (а затем уже решить, что с ним делать, да и звучит это заклинание короче, чем «Авада Кедавра!»), но Дингл успел увернуться и в свою очередь выпалил в неё тем же заклятьем. Флер свалилась с площадки прямо в другой работающий камин.
Дингл подбежал к нему, посмотрел на табличку. «Так-так, Лютный переулок, значит? Ну что ж, там найдут применение красивой женщине-вейле, лежащей без сознания», - с облегчением подумал Дингл, понимая, что после такого «применения» Флер не выживет. А даже если её никто не найдёт, она околеет от холода.
Теперь необходимо было как можно скорее вырваться из здания министерства на улицу (а главное – замести свои следы на снегу).
Гарольд не зря отпустил Перси. Он рассчитывал одним ударом уничтожить все остатки семьи Уизли, поэтому предположил так: получив окровавленные тела Артура, Рона и Билла, оставшиеся в живых члены семьи (Молли, Джордж и Джинни, хотя она теперь носила фамилию «Поттер») попытаются прорваться в министерство. Но после мятежа стирателей памяти туда не мог войти никто, кроме чиновников, а это значит, что семье Уизли нужен будет хоть один из них. Таким «проводником» и станет Перси. И тогда все четверо соберутся в телефонной будке, через которую только и можно было проникнуть в здание министерства (потому что после мятежа на все кабинеты и переходы было наложено антитрансгрессионное заклятье).
Расчёты министра оправдались. И даже был превзойдены. У каждого из четырёх человек, втиснувшихся в будку, в руке была сумка средних размеров. Министр выглянул из-за угла и крикнул:
- Редукто!
Телефонная будка с оглушительным грохотом и ярким пламенем взорвалась. Такой эффект не мог быть вызван одним только взрывным заклятьем, и Гарольд понял, что было в тех сумках. Джордж снабдил семью взрывчаткой из своего магазина. «Они намеревались уничтожить меня, но погибли сами», - удовлетворённо подумал Дингл. Теперь можно спокойно отправляться в главный офис международной конфедерации магов. Дингл в очередной раз наложил на фляжку заклинание подзаправки, глотнул, повернулся спиной к горящей воронке от взрыва и пошёл на вокзал.
12. Роль гоблинов.
Вечерело. В дверь «Гринготтса» вошел одетый по-магловски молодой парень. Небрежно кивнув двум стоявшим у дверей гоблинам, он достал из кармана печенье и стал есть. К нему подошёл ещё один гоблин и сказал:
- Вы должны немедленно явиться в кабинет его превосходительства господина Главного гоблина.
- Ну неужели Крюкохват не может подождать? Не так-то просто было выполнить его поручение, дайте хоть перекусить, - лениво ответил парень, засовывая обёртку с печеньем в карман пиджака. – Ну ладно, идём.
Гоблин проводил его до дверей кабинета Крюкохвата. Парень вошёл без стука и, не дожидаясь приглашения хозяина, по-барски развалился в кресле.
- Итак, что вам удалось узнать об этом загадочном хлопке? Надеюсь, господин инспектор Гринготтса проявил обычную жажду сведений? – спросил Крюкохват со смесью заискивания и насмешки.
Молодой человек ответил не сразу. Сначала снова достал обёртку с печеньем, откусил кусочек и, жуя его, заговорил:
- Это был не просто хлопок, а взрыв. Уничтожен вход в министерство магии. Место взрыва оцеплено мракоборцами, никого не впускают и не выпускают, ничего не говорят. Это всё.
Банковский инспектор вёл себя нахальнее, чем обычно, потому что был изрядно удивлён тем, что даже ему толком ничего не рассказали, хотя его должность относилась к высшей категории, и по статусу он был равен начальнику отдела. Кингсли Бруствер, когда стал министром, конечно, немного смягчил контроль за Гринготтсом, доставшийся ему в наследство от прежнего проволандемортовского министра, но, понимая всю важность этой конторы для волшебного сообщества Англии (да и не только Англии), должность банковского инспектора упразднять не стал. И вот теперь, похоже, отношения между представителем министерства и руководителем банка были испорчены окончательно.
Крюкохват сказал инспектору, что он может быть свободен, и, когда дверь за ним захлопнулась, надолго задумался. Была уже половина десятого вечера, когда он, наконец, решился. Пройдя всё ещё людными, несмотря на поздний час (в последнее время в банке было много работы, причём гоблины-кассиры подметили, что посетители стали намного чаще забирать свои деньги, чем приносить их на хранение или ещё как-то распоряжаться ими) коридорами, он подошёл к тележке. Через некоторое время Крюкохват оказался у двери сейфа №713 (да-да, именно того, который в своё время был арендован школой Хогвартс. Но они вот уже двадцать шесть лет как расторгли договор и с тех пор ни разу не высказывали желания как-то сотрудничать с банком).
Когда двери сейфа открылись, Крюкохват посмотрел по сторонам и вошёл. Дверь тотчас закрылась. Главный гоблин был осторожен не потому, что боялся похищения содержимого сейфа каким-нибудь Тёмным магом (сам предмет, хранимый здесь, был ему прислан совиной почтой именно таким волшебником). Крюкохват не хотел, чтобы об этом раньше времени узнали шпионы из министерства (ведь банковский инспектор был не один. В Гринготтсе постоянно околачивалось несколько его помощников).
На небольшой каменной подставке стояла средних размеров золотая чаша (впрочем, для гоблина она была великовата), наполненная светло-салатовой, слегка сиявшей жидкостью. По периметру чаши шёл замысловатый узор из мелких зелёных камешков.
Неожиданно этот узор вспыхнул, жидкость стала светиться ярче. Крюкохват подошёл к чаше и заглянул в неё. Да, примерно так он себе этого мага и представлял. Он должен был скрывать своё лицо под волшебным капюшоном.
- Господин Неффалим, вы были правы, - с горечью сказал Крюкохват. – Даже я, Главный гоблин, не контролирую свой банк. Люди из министерства…сегодня…ну и наглость… - он не смог договорить. Уже изрядно поседевшего старого гоблина душили слёзы.
- Успокойтесь. Я исправлю эту несправедливость. Все Ваши обиды будут отомщены. Разумеется, в том случае, если вы вступите в Орден Немезиды, - твёрдо сказал Неффалим.
- Да-да, конечно. Я вижу, это единственный выход. Можете не сомневаться в верности не только моей, но и всех остальных гоблинов. Они с радостью сделают, что угодно, лишь бы отомстить министерству…да и всем людям, - злобно прибавил Крюкохват.
- Похвальное стремление, - как обычно, безэмоционально сказал Неффалим. – Но нуждается в небольшой корректировке. Всем, кроме Отверженных. Они тоже пострадали от действий общества в целом и министерства магии в частности. Они тоже члены Ордена. Они ваши друзья. Понятно?
- Да, хорошо. И всё-таки, что мы можем сделать? Я слышал, что был какой-то взрыв в министерстве, и не есть ли это начало каких-то событий, сигнал от вас?
- Нет. Я предвидел это событие, но не являюсь его инициатором. Но мы используем его в своих целях. Сейчас министерство магии полностью дезорганизовано. Согласно моим расчётам, министр покинул страну, все начальники отделов мертвы, большая часть сотрудников погибла ещё раньше, хотя Гарольду Динглу и тем немногим, кто выжил, удавалось это скрывать. Теперь сделать это будет ещё сложнее, начнётся настоящая паника…
Крюкохват заворожено слушал. Неужели его новый повелитель и впрямь так могуч, что видит всё на расстоянии? Но тут Главный гоблин похолодел. Это ведь мог быть и подосланный министерством человек. От магистра Ордена Немезиды не укрылась перемена настроения собеседника.
- Что с Вами? Почему Вы меня не слушаете? – в голосе Неффалима угадывались нотки гнева.
- А? Я… что… эээ… нет, что Вы… - замялся Крюкохват.
- Повторите, что я только что сказал! – потребовал Неффалим.
Главный гоблин понуро опустил голову и ничего не сказал, только слегка вздохнул. Создатель Ордена Немезиды правильно понял причину волнения своего нового подопечного.
- Если бы я работал на министерство магии, вы бы сейчас со мной уже не разговаривали. Вы уже достаточно сказали для ареста и суда. Но, как видите, вы всё ещё не в тюрьме.
- Да, извините… просто сегодня столько всего произошло… - Крюкохват виновато опустил голову.
- Хорошо. Но учтите: вы должны полностью доверять мне. Итак, продолжим. По моим подсчётам выходит, что не все гоблины сосредоточены в Гринготтсе, есть ещё несколько небольших поселений в разных частях страны.
- Да, это так. Но у меня и с ними есть связь, - заверил Крюкохват.
- Отлично. Вы поручите им тайно построить оружейные мастерские в каждом из поселений. В них должны готовиться магические мечи и доспехи. При взмахе меча должны посылаться атакующие заклинания, а на доспехи следует наложить несколько видов защитных чар.
- Но мы уже давно не делали ничего подобного. Искусство изготовления волшебных предметов во многом утрачено моим народом… - с горечью сказал Крюкохват.
- Ничего страшного, - успокоил гоблина Неффалим. – В каждое поселение мною будет направлен Отверженный, он поможет вашим сородичам. Да, кстати, и мечи, и доспехи нужно будет подготовить не только для гоблинов, но и для людей, оборотней и вампиров. Я снабжу моих представителей специальными зельями, снимающими усталость и повышающими производительность труда.
- А они не опасны для здоровья? – забеспокоился Крюкохват.
- Разумеется, нет, - безапелляционно заявил Неффалим. – Я хоть и не являюсь профессором зельеварения, но эту науку тоже отлично знаю.
Главный гоблин облегченно вздохнул и рефлекторно посмотрел по сторонам. Но ничего не увидел, кроме тёмных стен пещеры №713. Сколько же времени прошло с того момента, как он сюда вошёл? Крюкохвату казалось, что целая вечность, хотя на самом деле не более получаса. Он вновь взглянул на поверхность жидкости в чаше.
- Но и это ещё не всё, - продолжал Неффалим. – Грядут очень серьёзные события. Люди будут стараться вложить свои деньги во что-то реальное…
- Наверное. Они и сейчас выстаивают огромные очереди, лишь бы получить своё золото (ну, у кого-то сикли или кнаты). Банк вынужден продлить свой рабочий день до десяти часов вечера.
- Вы сделали это зря. Следует немедленно приостановить операции по выдаче денег людям на руки. Возвращайте только сданные на хранение предметы. Можете повесить табличку с текстом вроде того, что в связи со значительным объёмом обращений в Гринготтсе проводится полная инвентаризация финансов. А тем временем гоблины банка должны будут изготовить фальшивые деньги в количестве не менее, чем хранится у вас. Затем вы смешаете настоящие и фальшивые и будете выдавать их. Если кто-то удивится, что много, скажете, что столько процентов набежало, или что это подарок банка.… В общем, оставляю на ваше усмотрение.
- Я понял, - пораженно сказал Крюкохват, - но зачем?
- Чтобы спровоцировать ажиотаж. Сообщите в газеты об удвоении выплат, тогда цены поднимутся ещё выше. А когда продавцы обнаружат фальшивки, инфляция уничтожит последние накопления. У людей не хватит денег даже на самое необходимое. Вам ли не знать основы экономики, господин Крюкохват?
- Разумеется, так и будет. Но я всё ещё не понимаю, зачем это нужно.
Неффалим сделал скидку на то, что Крюкохват находится в сильном волнении, да ещё и получил сразу столько поручений. Иначе Магистр Ордена Немезиды решил бы, что Главный гоблин глуп, как тролль.
- Люди кинутся в министерство, чтобы оно хоть что-нибудь предприняло, и вот тогда-то выяснится, что оно уже ни на что не способно. Начнётся самая настоящая анархия. А это очень благоприятная обстановка для строительства новой власти. Власти Ордена Немезиды. Зачем пытаться завоевать людей, даже в случае победы рискуя постоянно получить восстание? Лучше пообещать избавить их от этого кошмара (разумеется, они не должны знать, что его устроили мы), и они сами подставят свою шею под наше ярмо. А оружие нужно на тот случай, если что-то пойдёт не так.
- Теперь мне всё понятно. Я выполню ваши указания с удовольствием.
***
Ещё в тот день, когда был взорван вход в министерство магии, оставшиеся несколько десятков мракоборцев решили, что нового министра выбирать нет смысла, они справятся сами. Но пауза в работе министерства, взятая ещё Гарольдом Динглом, начала опасно затягиваться. Корреспонденты «Ежедневного пророка» и «Придиры» шныряли взад-вперед вокруг воронки от взрыва, которую так никто и не удосужился толком заделать (хотя она сама потихоньку исчезала под слоем снега), только поставили дежурного мракоборца и всё. Отсутствие информации из министерства (да и вообще его деятельности по основным направлениям) дало почву для слухов столь невероятных, что даже специальная колонка Полумны Лавгуд, являвшейся редактором «Придиры», перестала казаться бредом сумасшедшего (и эти слухи исправно питал Теодор Нотт, рассказывая о том, как его допрашивали и какие выводы можно сделать из заданных ему вопросов). Последнее, что появлялось в прессе – интервью Гарольда Дингла, признавшего, что в министерстве не всё гладко. После этого – полное молчание и почти абсолютное бездействие. Люди поняли, что что-то назревает, а поскольку угрозы для жизни пока не было (если не считать нескольких нападений дементоров, но к ним уже привыкли), попытались спасти свои деньги, но не тут-то было: Гринготтс приостановил выдачу наличности.
Гарри решил на рождественские каникулы не оставаться в Хогвартсе (тем более, что зима выдалась необычайно холодной и школа промерзала, как никогда раньше) и сел на экспресс до Лондона. Компанию ему составили Невилл Долгопупс, Полумна Лавгуд и Оливер Вуд. Совершенно неожиданно в Лондон решил двинуться и Теодор Нотт. И хотя в этом году многое было не так, как обычно, однако, Нотт не стал садиться в тот же вагон, что и Гарри с друзьями.
И вот, наконец, их взорам предстал вокзал Кингс-Кросс. Он был перегружен, что усугублялось постоянно идущим снегом. Конечно, из статей «Придиры» (и из личных бесед с Полумной тоже), Гарри, Невилл и Оливер знали, что волшебники всё прибывают и прибывают, но что их окажется столько – не предполагали.
В «Дырявом котле», наверное, никогда не было такого количества постояльцев. У кого-то документы лежали в министерстве на согласовании, кто-то приехал узнать о судьбе пойманных родственников-правонарушителей, кому-то надо было получить свои деньги или наоборот, положить их, поскольку Гринготтс предложил очень выгодный процент по вкладам, чтобы хоть немного сбить накал страстей (впрочем, это гоблинам-банкирам не особо удалось). И так далее. Однако никто из волшебников не мог решить свои вопросы, кроме тех, что хотели положить деньги в банк, но таких было очень мало. По вечерам все гостиницы напоминали растревоженный улей. Гарри, переходя из одной в другую (чтобы навестить Дина Томаса, Симуса Финнигана, Алисию Спинет и прочих своих друзей), уловил общее настроение беспокойства, нервозности, тревожного ожидания и нетерпения.
Хотя никто из них не знал, что где-то в глубине пещер Гринготтса готовятся фальшивые деньги, а в поселениях гоблинов уже началось быстрое производство магического оружия. Все как бы замерли в ожидании.
13. Анархизм – система правительства, которую возглавляет Анарх.
Хитроумность плана Неффалима, помноженная на мощь финансовой организации гоблинов и их желание отомстить людям, принесла свои плоды скоро. Тем более что почва для осуществления этого плана была подготовлена заранее: министерство магии дезорганизовано, так что остановить действия внутренних врагов было практически некому.
Большая толпа волшебников потребовала от служителей Гринготтса выдать деньги и, получив отказ, направилась к так и не восстановленному толком входу в министерство магии, не обращая внимания на необходимость соблюдения секретности (впрочем, у кого-то остались крупицы здравого смысла и несколько маглов получили «Обливиэйт!». Непрофессиональный, но всё-таки это лучше, чем открыть факт существования магического мира рядом с обычным). И тут остатки мракоборцев поняли, что надежды нет. Они не смогут нажать на Гринготтс, да и волна преступлений начала потихоньку захлёстывать волшебную Великобританию. Несколько десятков последних сотрудников провозгласили, что они слагают с себя все обязанности и теперь министерства магии больше нет. Один из журналистов, бывших в толпе, поспешил трансгрессировать в редакцию.
В изрядно продрогшей на морозе, какого давно не бывало, толпе это произвело ошеломляющий эффект. Сначала в воздухе, наполненном снежинками, повисла тишина, нарушаемая только хлопками трансгрессии теперь уже бывших чиновников. Когда исчез последний, по толпе прокатился ропот недовольства. Люди, не слушая возражений Гарри, Оливера, Невилла и Полумны (впрочем, её участие наоборот, сыграло не на руку, придав их словам оттенок комичности), решили идти на штурм банка.
Но атаковать Гринготтс не понадобилось. Неожиданно гоблины объявили о завершении инвентаризации и готовности начать удвоенные выплаты по случаю юбилея банка. Тут же всех внесли в огромный список, разделили на группы и назначили каждой время для получения денег. Чем дальше жил человек от Лондона, тем ближе к началу списка стояло его имя. Разумеется, Крюкохват отдал такое распоряжение по тайному указанию Неффалима. Вкладчикам объяснили, что это сделано из соображений справедливости, чтобы те, кто жил дальше, не слишком сильно тратились на проживание в Лондоне, ведь они имеют одинаковый статус со столичными жителями, и вгонять их в расходы нечестно. Тем более что гоблины уверили волшебников в том, что деньги получат все вкладчики в двойном объеме и эту процедуру постараются провести максимально скоро. Но Неффалим приказал так сделать вовсе не из любви к людям. Наоборот. Он прекрасно рассчитал, к чему это приведёт.
На следующий день «Ежедневный пророк» и «Придира» произвели фурор, сообщив о конце министерства магии (разумеется, на первой полосе). Дальше следовало несколько статей с рассуждениями на тему будущего (если оно вообще есть) английского волшебного сообщества, роли закона и силы, взаимоотношений с другими странами и т.д. В общем, журналисты постарались на славу. Естественно, известие о падении министерства привело к тому, что торговцы мигом подняли цены в пять раз (надо же застраховаться на будущее, которое без государства становится крайне нестабильным). А когда на следующий день узнали, что из Гринготтса стали выдавать вклады (и выдавать очень быстро: гоблины бросили всех работников на это дело, приостановив другие операции), уже поднятые цены подскочили ещё в пять раз.
Между тем, возврат денег шёл своим чередом. Разве что головокружительный скачок цен за такой короткий промежуток времени (вообще, все дальнейшие общественные процессы отличались огромной скоростью), сильно добавил нервозности в и без того неспокойную обстановку. Но к тому моменту, когда выплаты стали получать люди, находившиеся в середине списка, выяснилось, что часть денег – фальшивая. Гоблины объясняли это происками тёмных магов, которые разгромили министерство. Слова Крюкохвата были мигом переданы по волшебному радио.
Часть магазинов вообще прекратила работать до тех пор, пока не будет достаточно надежного гаранта подлинности денег (а поскольку кроме ликвидированного министерства магии такового не было и не предвиделось, то некоторые закрылись вовсе), в других к ценам просто приписали ноль. В экономике началась серьёзная неразбериха. Те, кто успел получить свои деньги в первых рядах и накупить на них множество товаров, оказались настоящими богачами. А с учётом того, что это были люди из провинции (и продавать только что купленное мало кто из них собирался, они просто увезли своё имущество домой), товарная масса в Косом переулке резко сократилась, что ещё сильнее подстегнуло инфляцию. Вообще-то, галлеоны и сикли, будучи изготовленными из золота и серебра, не нуждались в обеспечении, а потому не могли обесцениться так быстро. Но они состояли из бронзовых кнатов, а это вовсе не такой ценный металл. Да и известие о том, что кругом фальшивки, подорвало доверие к деньгам. Насколько выросли цены (точнее, во сколько десятков раз) теперь уже не считал никто: все бегали по магазинам, выискивая не только самые дешевые товары, но и магазины, в которых было меньше очередей.
К кризису экономическому теперь добавился кризис социальный. Ранее господствовавший в отношениях между людьми индивидуалистический прагматизм дошёл до крайних пределов. Сколько молодых и не очень пар распалось только потому, что в рамках прежней системы ценностей (на духовной сфере потрясения ещё не успели сказаться так сильно) мужчина не мог обеспечить жене (а если семья немолодая, то ещё и детям) нормального уровня потребления! А сколько было заключено браков (конечно, не в формальном смысле, ибо регистрировать браки было некому. Мужчина и женщина просто стали именовать себя семьей) по расчёту! И это был первый признак только-только зарождавшегося духовного кризиса, далеко не самый заметный.
А разрушение социума продолжалось. Столица, получившая свои деньги позже провинции, поменялась с ней местами, и теперь самые бедные волшебники жили в Лондоне. Социальные группы стали раскалываться на всё более мелкие, связи упростились до предела, приобретя чисто экономический характер. Масла в огонь подлило и то, что все преступники, как томившиеся в Азкабане, так и скрывавшиеся в Лютном переулке, стараниями Отверженных оказались на свободе. Впрочем, с исчезновением министерства магии рухнула поддерживаемая им законодательная и правоохранительная система, поэтому как таковых преступников не было. Люди испытали то самое никогда не существовавшее в действительности (а только в теориях некоторых маглов) состояние «войны всех против всех». Только пока что воевали не отдельные люди, а мелкие группы, которые раньше можно было бы назвать бандами. Итак, наступило всеобщее озлобление.
Экономический кризис продолжал развиваться (и некому было его остановить: министерства магии не существовало). Торговцы, испугавшись невиданных ранее беспорядков, а также стремительного обесценения денег, прекратили продавать свои товары (самим бы хватило). Даже крупные оптовики свернули свою деятельность: новости о хаосе в Англии (а особенно о том, что стало очень много фальшивых денег) распространились по всему свету и галлеон как валюта практически перестал существовать. Его курс упал ниже плинтуса, все международные расчёты в галлеонах прекратились, так что оптовикам не на что было купить товары для поставок в Англию. Люди перешли на натуральное хозяйство и то преимущественно занимались выращиванием пищи.
Но получалось это далеко не у всех. Главным образом в этом преуспели как раз позавчерашние бедняки, вчерашние богачи – провинциалы. А те, у кого не получалось (в основном, столичные жители) слились с бывшими преступниками и стали ездить по стране, грабя и убивая (сами они тоже гибли: кто от голода и холода, кто в драках с хозяевами имущества). Там, где у людей кончались вещи, чтобы оплатить перешедшие ранее на коммерческие рельсы сексуальные отношения, начались изнасилования. Всякое понятие о нравственности было искоренено. Духовный кризис дополнил политический, экономический и социальный.
Наконец, прекратил своё существование «Ежедневный пророк»: запасы бумаги и краски закончились, а сотрудники разбежались (владельцы газеты ничего не заплатили им, скрывшись в неизвестном направлении). «Придира» тоже временно прекратил свою деятельность: работники были отправлены в отпуска, а расходных материалов оставалось на один-два выпуска. И Гарри упросил Полумну повременить с их использованием. Он понимал, что это ещё не все события, и надеялся как-то объединить людей. А сделать это с помощью одного волшебного радио (его немногочисленные работники тоже подевались кто куда, а механизмы были в исправности) было бы крайне трудно. Нужны были и листовки. Но пока ещё что-то делать было рано: враг не обозначил себя.
14. Нажми на кнопку – получишь результат.
Неффалим предусмотрел почти всё. Даже то, что Международная конфедерация магов почти единогласно откажется помогать волшебникам Великобритании: богатые страны опасались, что экономический кризис перекинется на них, а бедные – злорадствовали. Не остался неучтённым даже тот факт, что бывший английский министр магии Гарольд Дингл стал советником председателя конфедерации, а значит, вовсе не стремился вернуться в страну, разруху в которой не сумел предотвратить. Единственной ошибкой Магистра Ордена Немезиды было то, что он недооценил потенциал Гарри Поттера, увлекшись массовыми безличными процессами в обществе.
И поэтому Неффалим был очень удивлен, когда в ответ на его выступление по захваченному волшебному радио (это единственное средство массовой информации, практически не требовавшее нынче дефицитных расходных материалов), волшебное сообщество наполнилось антинемезидовскими листовками (был только один выпуск из типографии «Придиры», но зато тираж большой, да и сама возможность сопротивления изрядно подорвала железный дух, которым были пронизаны слова Неффалима).
Сказал он следующее: «Внимание, волшебники! К вам обращаюсь я, Неффалим, Магистр Ордена Немезиды, я говорю от имени всего Ордена. Мы заявляем о себе как о единственной мощной силе в стране. Мы многочисленны, хорошо организованны и вооружены. У нас большие товарные запасы, в том числе продовольственные. Мы готовы исправить ситуацию в стране, но вы должны полностью признать нашу власть. Мы можем объединить всех на борьбу с катастрофой, в доказательство этого в каждый дом придёт группа членов Ордена, состоящая из оборотня, вампира, гоблина и Отверженного. Они не причинят вам зла, но только если вы не будете сопротивляться. Их цель – выяснить реальное состояние вашего домохозяйства. На основании сводных данных мы решим, что делать дальше. В случае любого неподчинения ваш дом будет разрушен великанами, а сами вы – подвергнуты поцелую дементора. Это жёсткие, но необходимые меры. Но не сомневаюсь, что у вас достаточно здравого смысла, чтобы сотрудничать, а не сопротивляться. Вместе мы победим!».
А вот какие слова содержались в листовке-ответе: «Всем, кому небезразлична его личная судьба и судьба общества! Вы слышали обращение Ордена Немезиды. Вы думаете, они сделают, что обещают? НЕТ! Кто среди них? Те, кто пострадал от старого порядка. Это Орден организовал то положение, в котором мы оказались, это они разрушили нашу жизнь! Им нельзя доверять! Только противопоставив этой преступной банде свою объединенную силу, мы сможем уничтожить эту нечисть! Главное – НЕ БОЯТЬСЯ! Я, Гарри Поттер, вместе со своими надежными друзьями, готов возглавить вас в походе против очередной Тьмы. Мы смогли избавиться от Волан-де-Морта – сможем уничтожить и Неффалима!»
***
На большом поле, покрытом снегом, друг напротив друга стояло два войска.
Одним из них командовали Гарри Поттер (общее руководство), Невилл Долгопупс (левый фланг), Полумна Лавгуд (правый фланг) и Оливер Вуд (центр). Эта армия состояла не только из людей. В ней также были кентавры, фестралы, домовые эльфы и гиппогрифы. Транспортом Гарри являлся Клювокрыл, Вуд был на метле, Полумна – на фестрале, Невилл – пешим. Очень вдохновляло то, что в руках главнокомандующего был меч Годрика Гриффиндора.
Другим командовал единолично сам Неффалим, ехавший в боевой колеснице, запряжённой четырьмя облаченными в гоблинские доспехи оборотнями. Поводья были не нужны: он отдавал приказы устно, а в свободной от управления левой руке (в правой была волшебная палочка) держал меч, специально изготовленным им самим с помощью пары гоблинских мастеров. Этот меч напоминал увеличенный яванский крис. На него было наложено много чар (например, иммунитет к заклинаниям «Экспеллиармус!», «Акцио!» и «Мобилиарбус!»), но главным было то, что он обращал в камень, преодолевая любую защиту. Оперативные помощники Неффалиму были не нужны: план битвы он разработал заранее и ознакомил с ним Предводителя Отверженных, Главного гоблина, Старшего вампира и Зверейшего оборотня (а те, в свою очередь, передали инструкции своим войскам). Дементорам и великанам Неффалим объяснял план лично. Не забыл он и об инферналах, в которых были превращены пятьсот сотрудников бывшего министерства магии. Им отводилась особая роль. До поры до времени они были спрятаны от поттеровского войска. Не было видно и дементоров.
Численный перевес был на стороне Гарри, но он недооценил тактической хитрости Неффалима.
Наступление Гарри решил начать с бомбардировки позиций Ордена Немезиды с помощью заранее зачарованных от исчезновения и невесомости камней, которые должны были сбрасывать гиппогрифы и фестралы. Но эта атака захлебнулась: обернувшиеся летучими мышами вампиры перекусали, ослепили, оглушили почти всех «бомбардиров» (самому Клювокрылу вместе с Гарри едва удалось вырваться, и то только благодаря тому, что он отчаянно отбивался при помощи волшебной палочки, а помогали ему летевшая рядом Полумна и быстро подоспевший Оливер), так что они сбросили свои камни на союзное войско. Не удались и прежние намерения использовать возможности домовиков по мгновенному перемещению: на поле было наложена какая-то особая разновидность антитрансгрессионного заклятья.
Пришёл черёд Неффалима, провозгласившего (при помощи заклинания «Сонорус!»): «Нам не нужны пленники! УБИТЬ ВСЕХ!». Силы Тьмы двинулись в атаку, навстречу им Гари повёл своё войско. Первые жертвы пали с той и другой стороны ещё до непосредственного столкновения: от заклятий волшебников, стрел кентавров (если они попадали в лицо, шею или другие места, не закрытые доспехами) и заклинаний, посылаемых мечами гоблинской работы (ими были вооружены не только сами гоблины, но и Отверженные и оборотни. Большинство вампиров продолжало оставаться летучими мышами, кружа сверху, добивая раненых и оказывая мощное психологическое давление на войска Гарри).
Первыми не выдержали, как это ни странно выглядит со стороны, великаны. Некоторые из них получили мощный заряд «Конъюнктивитуса», других буквально истыкали стрелами. Чтобы они, убегая прочь, не раздавили своих собственных союзников, Неффалим обратил ставших опасными великанов в камень с помощью своего меча. Теперь численный перевес армии Поттера стал ещё сильнее, взглянув на окаменевших великанов, он крикнул: «И это всё? Всё, что ты смог наколдовать, Неффалим?!». Войско противников Ордена усилило нажим, Магистр дал приказ отступать.
Но это было главным сюрпризом Неффалима. Он заранее подготовил поле, сильно увеличив количество снега на нём. В этот снег и закопались инферналы. Так что когда армия Гарри погналась за Орденом Немезиды, она оказалась разом окружена вылезшими из-под снега оживлёнными трупами, а вампиры быстро улетели, уступив место спустившимся с огромной высоты дементорам. Гарри было невыносимо видеть, как он со своими друзьями из триумфальных победителей разом превращается в побежденных…. Как Оливер и Полумна ещё в воздухе испытали поцелуй дементора…. Как Невилл был буквально разорван в клочья инферналами…. С отчаяния он наставил палочку на своё горло, произнёс «Сонорус!» и обратился к Магистру Ордена Немезиды:
- Неффалим! Ты воюешь руками своих прислужников, а что ты можешь без них? У тебя у самого силы нет! Волшебной палочкой может махать любой дурак!
Магистр прекрасно понимал, чего добивается Поттер. Но не мог не принять вызов: члены Ордена утратили бы веру в него. Конечно, дементоры и инферналы всё равно прикончили бы остатки войск Гарри, но ведь после финальной битвы надо будет упрочивать свою власть, обустраивая страну, а сделать это без Ордена невозможно. Так что Неффалим отдал приказ пощадить Гарри вовсе не из-за уязвлённого самолюбия, а по суровой необходимости.
И вот, когда все, кроме Поттера, противники Ордена были истреблены, два командующих: победившей и побежденной армий, - встретились на свободном утоптанном участке поля. Из оружия у них были только мечи: волшебные палочки оставили на краю подготовленного круга.
Оба участника дуэли не очень хорошо владели мечами, но у Неффалима под балахоном были гоблинские доспехи. У Гарри защиты не было, он уворачивался, как мог. Его снова охватило отчаяние, он собрал все силы, крикнул «Гриффиндор!», взмахнул мечом – и клинок Неффалима оказался перерублен. Теперь уже ему приходилось туго, атаковал всё время Гарри. Однако Магистр Ордена Немезиды пришёл в себя, и когда Поттер замахнулся особенно сильно, вонзил обломок своего меча ему в живот. Гарри рухнул как подкошенный. Не только от боли, но и от неожиданности. Ему казалось, что удача повернулась к нему, что он выиграет этот поединок (что будет дальше – старался пока не думать).
Неффалим быстро подбежал к оставленным волшебным палочкам, поднял свою, приказал стоявшему рядом гоблину перерубить палочку Гарри (что и было выполнено немедленно), а затем отсёк ему голову заклинанием «Сектумсемпра!».
По рядам членов Ордена Немезиды, окружившим место схватки, прошёлся шумок. Неффалим поднял руку с палочкой – все затихли. Он провозгласил:
- Великого Гарри Поттера больше нет!
Затем снова потребовал тишины, наклонил голову, прошёлся пальцами по узору на капюшоне – магический экран, закрывавши лицо и искажавший голос, исчез, но из-за опущенного капюшона не было видно лица. Тут Неффалим внезапно выпрямился и воскликнул:
- Настала новая эпоха! Эпоха владычества Ордена Немезиды!
Члены Ордена ответили приветственными криками. И только потом присмотрелись к тому, а кто же, собственно, новоявленный вождь.
Это был Теодор Нотт.
[ На главную страницу ]
© Аниме и манга на Куличках. Design by ChocoTemplates.com