Но тут её прервал ехидный старческий смешок, и в комнату, прихрамывая, вошёл Металлия.
- Какая у меня умная невестушка! – саркастически заметил он.
Берил снова почувствовала, как её щёки заливает краска. Сварливо пробормотав что-то, она поспешно вышла с видом чрезвычайно занятого демона.
Металлия жестом приказал Яше уйти и подошёл к Эндимиону. Старик и юноша долго и пристально смотрели друг другу в глаза.
- Значит, ты остаёшься, - проговорил Металлия.
- Так хочет королева, - спокойно ответил Эндимион.
- Вот как? – усмехнулся Металлия. – Но ведь стоит тебе заикнуться, и Берил тут же прикажет паковать чемоданы! Я вижу, ты сам хочешь этого. Но зачем? Разве ты не понял, что тебя здесь презирают, если не сказать – ненавидят?
- И ты тоже меня ненавидишь? – с вызовом спросил Эндимион.
- Я? Нет. Наоборот, я искренне хочу тебе добра. Ты молод, красив, у тебя впереди целая жизнь. Послушай моего совета, Эндимион: уезжай с Берил!
- Берил хочет, чтобы я остался, - повторил Эндимион, и за внешним спокойствием в его голосе прозвучала какая-то злорадная насмешка.
Металлия смерил его долгим, внимательным взглядом.
- Я вижу, ты затеял опасную игру, - наконец промолвил он. – Но берегись: нередко злые умыслы, как бумеранг, оборачиваются против тебя самого! Подумай обо всём этом!
Он повернулся и вышел. Эндимион долго смотрел ему вслед. Наконец его тонкие губы сложились в издевательскую плотоядную улыбочку.
***
В последние дни Джедайт всё чаще проводил время в беседке. Иногда он был там один, чаще – с Тетис, и такие дни он особенно любил. Они почти не разговаривали и сидели молча, занимаясь работой или же просто любуясь расстилавшимся внизу пейзажем.
Однажды Джедайт сказал Тетис:
- Меня что-то тревожит...
- О чём ты?
- Помнишь, в тот день, когда я приехал, ты сказала мне, что ждёшь беды?
- Значит, и ты понимаешь... – Тетис в задумчивости склонила голову на грудь.
- Так вот, я чувствую, что беда пришла, - выдохнул Джедайт. – И я знаю, кто принёс её – Эндимион!
К его удивлению, лицо Тетис осталось спокойным и задумчивым.
- Ты в этом уверен?
- Я это знаю! – горячо возразил Джедайт. – Возьми хоть Бандану с Петасос. Они и раньше всегда ссорились, но никогда не враждовали – споры были нужны, чтобы снять напряжение. А сейчас они прямо-таки ополчились друг на друга! Помнишь, что случилось позавчера за обедом? Тогда Бандана выплеснула на Петасос тарелку с горячим супом, а Петасос в отместку всадила ей в руку столовый нож. Это какая-то бесконечная война! Бандана по ночам грызёт Кунсайта и орёт на весь дворец, и бедный Кунсайт наутро валится с ног от усталости. Зойсайт совсем отбился от рук, а Нефрит каждый вечер возвращается домой вдрызг пьяный, ругается и кричит, что мы ему в подмётки не годимся.
- Но при чём здесь Эндимион? – не поняла Тетис.
- Так ведь это он ссорит всех между собой! Ему же никто не смеет слова поперёк сказать, вот все и срываются друг на друге. Стоит ему обронить слово-другое, как тут же вспыхивает скандал. Притом он всегда знает, что именно и кому сказать! Иногда мне даже кажется, что это Яша ему подсказывает...
- Не исключено, - согласилась Тетис.
- Ненавижу Яшу, - с чувством заявил Джедайт. – И терпеть не могу Эндимиона. Почему это она всё время путается вокруг него? Мерзкий тип...
- Тише! – прервала его Тетис. – Он идёт сюда.
Поигрывая резной тростью, в беседку поднялся Эндимион. Сегодня на нём был чёрный смокинг, широкий атласный плащ и шёлковый цилиндр. При виде Джедайта он насмешливо улыбнулся.
- Ах, вот где ты прячешься, тихоня! – заметил он.
Джедайт не ответил. Присутствие Эндимиона и его небрежный, насмешливый тон внушали ему почти физическое отвращение.
Эндимион прошёлся по беседке, взглянул вниз через перила.
- Странное место для отдыха, - заметил он, постукивая по полу тростью. – Какая-то скала, лестница без перил... Ведь если отсюда упасть, пожалуй, все ноги переломаешь?
- Переломаешь? – эхом отозвалась Тетис. – Упасть отсюда – верная смерть.
Эндимион неожиданно побледнел, лицо его исказилось от страха.
- Замолчи! – почти взвизгнул он. – Я ненавижу думать о смерти!
- Надо иметь мужество встретиться лицом к лицу с неизбежностью, - негромко проговорила Тетис.
Эндимион в ярости замахнулся на неё тростью, но довольно быстро овладел собой и поспешно вышел из беседки.
- Как хорошо, что он убрался, - с облегчением признался Джедайт. – Мне чуть не стало плохо, когда он сюда вошёл. Похоже, ты его здорово напугала.
Он наклонился и посмотрел вниз.
- Смотри, вон Нефрит! – сказал он. – Эндимион ему что-то говорит... Ох! Я думал, Нефрит его сейчас поколотит... Нет, Эндимион ушёл, а Нефрит поднимается сюда.
Минуты через две в беседку, задыхаясь, вбежал багровый от гнева Нефрит.
- Проклятый содержанец! – выкрикнул он. – Сожри его Усаги! Этот ядовитый выродок только что спросил меня, не собираюсь ли я купить ещё партию файерболлов. Поистине, Берил поступила как идиотка, когда привезла его сюда. Убил бы его на месте!
Он подобрал валявшуюся под ногами палку и принялся бешено колотить ею по перилам беседки, рыча что-то сквозь стиснутые зубы.
- Успокойся, Нефрит! – Джедайт положил ему руку на плечо. – Ты разобьёшь перила.
- Да провались всё в преисподнюю вместе с этим альфонсом! – огрызнулся Нефрит и, отбросив палку, начал спускаться вниз по лестнице.
- Не хотел бы я попасться Нефриту под горячую руку, - заметил Джедайт и с тревогой в голосе добавил: - Знаешь, боюсь, если бы здесь был Эндимион, Нефрит бы его прикончил.
- Он всегда терял голову от ярости, - задумчиво ответила Тетис.
***
Поднимаясь на крыльцо, Джедайт вдруг услышал чьё-то пение. В глубине веранды сидела Сакурада в воздушной голубой блузке и пела. Джедайт остановился и прислушался. Голос её, сильный и чистый, как струящееся серебро, выводил незнакомую мелодию, и каждое слово наполнялось каким-то особым смыслом.
Прости, что я тебе надоедаю,
Быть может, ты меня понять не сможешь,
Но я тебе своё открою сердце
И о своей мечте тебе спою.
Мы шли с тобой дорогою одною,
И в прошлой жизни нас любовь связала,
И предназначены самой судьбою
Ты - для меня, я - для тебя!
Луна тебе осветит путь к моей душе,
С тобой ничто нас не разлучит!
Пускай не льются слёзы расставанья -
Помогут звёзды нам найти друг друга.
Люблю тебя, единственный и нежный -
Пусть нас с тобой хранит Луна!
Люблю тебя, люблю тебя!
Пусть нас с тобой хранит Луна!
Сакурада замолчала и спросила Джедайта:
- Ну как, нравится?
- Я никогда не слышал такой песни, - смущённо ответил Джедайт.
- Она называется «Баллада о лунном свете», - ответила Сакурада. – Это любовная песня токийских девушек.
И она снова принялась напевать первый куплет.
Джедайт отвернулся, чтобы скрыть невольный румянец на щеках, и вошёл в дом, однако у лестницы столкнулся с Эндимионом.
- Куда это ты так торопишься? – саркастически осведомился Эндимион. В холле было темно, но Джедайт увидел в его глазах недобрый огонёк. – Неужели ты не хочешь послушать песни Сакурады?
- Какое тебе дело до того, что мне хочется? – фыркнул Джедайт. Ему было неловко под пристальным взглядом Эндимиона, и он начал терять терпение.
- Ого! Наш тихоня показывает характер? А между нами, у тебя губа не дура.
- Оставь меня в покое! – огрызнулся Джедайт и почти бегом поднялся наверх по лестнице. Эндимион издевательски расхохотался у него за спиной. Но в ушах Джедайта по-прежнему звучал серебристый голос Сакурады.
***
В ту ночь Джедайт увидел странный сон.
Они с Муридо бродили под серой скалой, держась за руки. Внезапно она подняла на него глаза, и он увидел, что это не Муридо, а Сакурада в её широком платье. Тут раздался грохот, и сверху на них полетели камни. Подняв голову, Джедайт увидел в беседке фигуру в чёрном плаще. Он закричал: «Эндимион!» – и проснулся. Стояло раннее утро. Джедайт долго лежал, глядя в потолок, пока не убедился, что всё это было лишь сном. И тут он понял, что повторял Нефрит, в ярости колотя палкой по каменным перилам: «Эндимион! Чтоб ты сдох...»
ГЛАВА 4
КАТАСТРОФА
Джедайт уже не мог заснуть. Он оделся и вышел в сад. Утро было прохладным и свежим. Джедайт долго бродил среди мокрых от росы цветов и уже собирался вернуться домой, как вдруг увидел Эндимиона. Тот стоял у ограды, отрешённо глядя куда-то вдаль, и казался совершенно одиноким и несчастным.
И внезапно Джедайт почувствовал в душе жалость. В самом деле, что они знают об Эндимионе? Все домочадцы сразу встретили его в штыки и даже не потрудились подумать, что может твориться в его душе. Быть может, он только кажется циничным и самодовольным, а на самом деле ему здесь одиноко?
Джедайт подошёл к Эндимиону. Тот бросил на него краткий, ничего не выражающий взгляд.
- Какое красивое утро, - рассеянно пробормотал Джедайт, не зная, как начать разговор. – А у вас в Токио так бывает?
Эндимион покачал головой:
- У нас вся жизнь совсем другая. – Он горько усмехнулся. – Мой отец был миллионером. Каждый день веселье, танцы, банкеты... А здесь все только и говорят, что об энергии да каких-то кристаллах. Здесь у вас нет никакой жизни, - с болью заключил он и отвернулся.
Джедайт попробовал представить себя на его месте и вдруг так ясно почувствовал всю тоску и одиночество, день ото дня копившиеся в душе Эндимиона, что у него сжалось сердце. «Он молод, совсем молод, - думал он, - и ему пришлось стать любовником нашей королевы и жить там, где он всем чужой...»
- Послушай, - неуверенно промолвил он, - я понимаю, мы были несправедливы к тебе... Но, может, нам стоит стать друзьями? Тебе здесь нелегко, но вдруг я смогу тебе помочь?
Эндимион медленно повернулся к нему, и на какую-то долю секунды Джедайту почудилось, что его взгляд чуть смягчился. Это мгновение Джедайт запомнил на всю жизнь...
И тем ужаснее было то, что произошло потом. Лицо Эндимиона потемнело от ярости, брови сдвинулись, глаза стали злыми и колючими. Джедайт невольно отшатнулся.
- Убирайся к чёрту со своей дружбой! – прохрипел Эндимион. – Ненавижу вас всех! Ничтожества!
***
Эндимион шёл по саду, не разбирая дороги. На пути у него оказалась большая клумба с оранжевыми тигровыми лилиями. Эндимион прошёлся прямо по ним. Стебли жалобно хрустели, ломаясь под его ногами.
Из-за кустов выскочила Петасос и бросилась прямо к нему:
- Как ты мог? Они ведь тоже живые!
- Делать мне больше нечего, - презрительно хмыкнул Эндимион, - кроме как пахать носом землю и трястись, как бы не задеть твои сорняки! Считайся тут с вами! А вы-то со мной считаетесь?
Полное лицо Петасос исказилось от ярости:
- Негодяй! Подлец! Вот тебе, садист! – она размахнулась и грязной рукой наотмашь ударила Эндимиона по лицу.
Подбежавший Джедайт с трудом оттащил её в сторону.
- Петасос! Успокойся!..
- После того, что он сделал с моей клумбой?! Да ни за что! Пусть знает своё место, гадина!
Джедайт посмотрел на Эндимиона. Его щека была багровой от удара, со следами земли и крови – Петасос оцарапала его ногтями. Но не это заставило Джедайта содрогнуться: в прищуренных глазах Эндимиона светилось неприкрытое торжество, на губах играла плотоядная улыбка.
- Большое тебе спасибо, Петасос, - промурлыкал он и прошёл мимо неё к дому.
***
Войдя в комнату, Эндимион первым делом потребовал к себе Яшу. Он намеренно не стал умываться, а вместо этого сел в кресло и замурлыкал какую-то песенку. Вбежав в комнату, Яша сразу увидела грязь и кровь на лице Эндимиона и в ужасе всплеснула руками.
- Позови сюда Сакураду, - невозмутимо распорядился Эндимион. – Надо отправить письмо королеве.
- Да, да, конечно, - закивала Яша и сочувственно спросила: - Кто же это сделал?
- Петасос, - пропел Эндимион таким тоном, будто бы получил от неё не пощёчину, а подарок.
- Ай-яй-яй, какой ужас, - поцокала языком Яша. - Конечно, королева должна узнать.
- Ты читаешь мои мысли, - улыбнулся Эндимион. – Мы ведь желаем Берил только добра...
Он снял с полки плоскую шкатулку, вынул из неё тонкую золотую цепочку с небольшим, прекрасно огранённым изумрудом и надел Яше на шею.
- Право же, - Яша покраснела, - это слишком дорогой подарок... Вы так великодушны...
- Мы с Берил умеем ценить преданность, - ответил Эндимион. – А теперь зови Сакураду. Ты засвидетельствуешь всё то, что я скажу.
Подаренная драгоценность исчезла под воротником Яшиного кимоно.
Через минуту вошла Сакурада. По её лицу было видно, что она не очень-то хочет браться за работу.
- Ты помнишь, что ты мой секретарь? – холодно спросил Эндимион. – Так вот, бери блокнот и пиши то, что я тебе продиктую. Помни, ты должна подтвердить все мои слова.
Сакурада протестующе вскинула брови, но тут же опомнилась и опустила глаза.
- Из-за простой царапины? – спросила она как можно спокойнее. – Я не думаю...
- В письме не будет ни слова о Джедайте, - прервал её Эндимион. – Джедайт – всего лишь доверчивый дурачок, и мне он пока не мешает. Надеюсь, этого достаточно?
Сакурада вспыхнула от смущения:
- Я вовсе не хотела...
- Нет, нет, ты именно хотела, - возразил Эндимион с прежней кошачьей ноткой в голосе. – А теперь открывай блокнот и пиши. Ты же не хочешь неприятностей...
***
После этого случая скандалы во дворце прекратились. Бандана и Петасос больше не ссорились, Нефрит перестал приходить домой пьяным, и даже Зойсайт заметно реже перечил старшим лордам. Но Джедайта перемена не радовала. Это было затишье перед бурей. В первое время, как думал Джедайт, Эндимион сознательно провоцировал ссоры между лордами. Теперь же почти все домашние объединились в своей ненависти к единому врагу. И самое странное, что Эндимион при этом оставался безмятежным и довольным.
А между тем с ним каждый день случались разные мелкие, но досадные происшествия. Еда, которую ему подавали, оказывалась или пригоревшей, или пересолённой, или вовсе полусырой и к тому же пресной. Нарядный плащ Эндимиона после стирки сел и превратился в линялую тряпку. В его кровати каким-то образом появлялись кнопки, а в тюбике с зубной пастой – горчица. А однажды утром, одеваясь, Эндимион обнаружил в каждом сапоге по тухлому яйцу.
Разумеется, никого нельзя было ни в чём упрекнуть, но продолжалось это без конца, с упорством и беспощадностью – одним словом, донельзя типичная женская месть.
После истории с яйцами Металлия позвал к себе Бандану и Петасос. Джедайт, который сидел в углу комнаты и читал ему вслух, поднялся было, чтобы уйти, но Металлия знаком приказал ему остаться.
- Ну, дорогие мои, - саркастически начал старый демон, внимательно глядя на них, - как вы объясните всю эту историю с испорченными обедами Эндимиона и яйцами в его сапогах?
Обе юмы многозначительно переглянулись. Потом Бандана спросила:
- Он тебе пожаловался?
- Вот именно, что нет, - возразил Металлия. – В этом-то всё и дело. Вот скажи мне, - тут он повернулся к Джедайту, - ты слышал, чтобы Эндимион на что-нибудь жаловался?
- Вообще-то нет, - растерянно протянул Джедайт. – Он ничего не говорит. Только улыбается.
- Подумаешь! – пренебрежительно фыркнула Бандана.
- Вы обе дуры! – резко и зло ответил Металлия. – У Эндимиона мозгов больше, чем у вас, вместе взятых. Неужели вы не понимаете, что преимущество на его стороне? Вы в его руках!
- Какое ещё преимущество может быть у этого альфонса? – с презрением хмыкнула Бандана.
- Преимущество молодого любовника пожилой женщины, - невесело ответил Металлия. – Уж я-то знаю, как это бывает в жизни. – И предостерегающе добавил: - Говорю вам, добром это не кончится. Будьте осторожны! Особенно ты, Бандана – я вижу, что ты здесь заводила. Берегись!
Он замолчал и откинулся на спинку кресла.
Обе юмы повернулись и вышли из комнаты. Джедайт последовал за ними.
- Похоже, дед Металлия точно рехнулся, - со смехом прокомментировала Бандана, спускаясь по лестнице. – Мы – в руках Эндимиона! Наоборот, это он попался к нам в лапы! Ничего, он у нас ещё не так запоёт! Был наложник, а станет заложник.
- Бандана! – протестующе воскликнул Джедайт.
- Не поняла... Тебе что, нравится Эндимион?
- Нет, конечно. Но так же нельзя...
- Прости меня, Джедайт, но ты наивный лопух. Нам с Петасос есть что терять и за что бороться, и мы от своего не отступимся. И если хочешь знать моё мнение, я бы с радостью придушила этого кобелишку.
***
Письмо пришло внезапно, как удар бумерангом в спину.
Четыре лорда, словно окаменев, сидели в тронном зале и слушали Тетис, которая читала вслух гневные слова Берил:
«Разве не говорила я лорду моему Кунсайту, что он ответит предо мной за любое несчастье, которое случится с Эндимионом? Но вы посмели предать свою королеву, и я больше не намерена жить с вами под одной кровлей! Кунсайт больше не лорд мне и не наследник! Равным образом Нефрит и Зойсайт больше не лорды мне и не наследники, ибо все вы чинили зло избраннику моему Эндимиону! Свидетели тому Яша и Сакурада. За то, что вы злоумышляли против Эндимиона, я изгоню вас из моего дворца, и пока стоит Тёмное Королевство, ни один из вас не переступит мой порог!»
Тетис перевела дыхание и продолжала читать дальше:
«Королева Берил обращается к своей верной Тетис. Здорова ли ты, процветают ли дела? Передай мой низкий поклон свекру моему, почтенному Металлии, и сердечный привет лорду моему Джедайту, а также Яше. Подготовь к моему возвращению все бумаги, по которым Эндимион станет моим наследником и соправителем, ибо по возвращении я намерена сочетаться с ним брачными узами. Ни Кунсайта, ни Нефрита я не возьму в соправители и изгоню из дворца вместе с жёнами на веки вечные! Что же до Зойсайта, то предупреди его, что, если он посмеет перечить моему будущему супругу, его ожидает та же участь».
В зале повисло мёртвое молчание. Потом побагровевший Нефрит вскочил на ноги:
- Что же это такое?! Кто оклеветал нас перед Берил? Нельзя же, чтобы всё наше добро досталось какому-то смазливому проходимцу!
- В принципе, это её право, - негромко ответила Тетис.
- Это какая-то чертовщина! – визжал Зойсайт. – Он заворожил её! Он настроил Берил даже против меня!
- Ничего не понимаю... – глухо и растерянно повторял Кунсайт.
- Берил часто поступает необдуманно, - заговорила Тетис. – К тому времени, как она вернётся, она сто раз успеет забыть о письме...
Её прервал злой, презрительный смех. Все обернулись. В дверях тронного зала стояла Бандана.
- Значит, всё, что от нас требуется – это ждать у моря погоды?
- А что нам остаётся? – возразил Кунсайт.
- Что остаётся? – выкрикнула Бандана. – Да кто вы – тёмные лорды или слизняки? Ладно, я знаю, что Кунсайт не мужчина, но ты, Нефрит, ты же столько раз хвастался своей храбростью! Один удар файерболлом – и с этой гадюкой будет навсегда покончено!
- Ты с ума сошла? – ужаснулся Кунсайт. – Да нас всех...
- А я вам говорю: мёртвый альфонс – совсем не то, что живой. Вот увидишь, как только его не станет, Берил о нём тут же забудет. С глаз долой – из сердца вон. Да и потом, мы же не дураки: мы можем соврать что угодно. Скажем, что он упал с лестницы, или что-нибудь ещё.
- Но Яша всё равно скажет Берил, - почти стонал Кунсайт. Его лицо было бледным от отчаяния.
Бандана истерически расхохоталась:
- Мой трижды благоразумный муженёк! О, помогите мне, Звёзды демонов! Куда вы годитесь, улитки? Во мне мужества больше, чем в вас всех, вместе взятых! Ну что ж, я сама возьмусь за мужское дело!
Она повернулась на каблуках и выбежала. Тогда Петасос, стоявшая у неё за спиной, шагнула вперёд.
- Бандана права, - хриплым от волнения голосом сказала она. - Ведь надо что-то делать! Он растопчет нас, как растоптал мои лилии! Неужели вы, четыре лорда, так и будете сидеть здесь? Если так, то воистину здесь нет храбрых мужчин! Я, юма, и то смелее вас!
Она вышла вслед за Банданой. И тут же вскочил на ноги Нефрит:
- Клянусь Многомерным хаосом, Петасос права, как никогда! Нам надо действовать, а мы только сидим и дерём глотки!
Он бросился к дверям.
- Нефрит! – воскликнул Джедайт. – Что ты задумал?
Нефрит улыбнулся, сверкнув белыми зубами. Жуткая это была улыбка.
- Что-нибудь да надумаю! – ответил он со злым смехом. – А уж если придумаю – никто мне не помешает это исполнить.
***
Джедайт выбежал в широкий прохладный холл. Голова кружилась и горела, как в лихорадке, а в мозгу билась, словно муха, одна-единственная мысль:
- Надо предупредить Эндимиона... предупредить...
Отсюда были слышны голоса Кунсайта и Тетис, которые что-то встревоженно обсуждали, а потом их перекрыл дрожащий от гнева мальчишеский тенор Зойсайта:
- Бандана и Петасос сказали правду! Среди вас нет настоящих мужчин. Но я – лорд и мужчина, хоть я ещё молод! И я докажу это Эндимиону! Он оскорблял и недооценивал меня, но теперь вы увидите, на что я способен!
На лестнице послышались шаги, и Зойсайт буквально слетел вниз на Джедайта, чуть не сбив его с ног.
- Зойсайт! – Джедайт схватил его за рукав. – Ты что?
- Где Эндимион? Я ему покажу...
- Зойсайт! Возьми себя в руки...
Тут по коридору, причитая что-то, просеменила Яша со стопкой чистых простынь. Зойсайт вырвался из рук Джедайта и бросился к ней:
- Яша, где Эндимион?
Джедайт поднял руку в предостерегающем жесте, но было поздно.
- Он только что пошёл к пруду, - сообщила старая юма.
Зойсайт оттолкнул её и ринулся вон.
Джедайт схватил Яшу за плечи:
- Ты рехнулась? Зачем ты ему сказала?!
- Думаешь, старая Яша так глупа? – с обидой отозвалась юма. – Пусть Зойсайт остудит свою горячую голову. Эндимиона нет у пруда. Он в беседке, с Сакурадой, - она хихикнула и повторила: - Да-да, с Сакурадой.
Но Джедайт уже не слышал её. Он выбежал в сад, щурясь от яркого света, и быстрыми шагами направился к фонтану. На перилах беседки, покачивая ногой, сидел Эндимион, а рядом на скамеечке пристроилась Сакурада.
- Эндимион! – выдохнул Джедайт, с трудом переводя дыхание. – Ты в опасности! Будь осторожен!
Губы Эндимиона чуть изогнулись в кривой усмешке:
- А-а, жабы всё-таки заквакали?
- Я говорю серьёзно, - продолжал Джедайт. – Лорды просто в ярости. Тебе грозит нешуточная опасность.
Эндимион резко вздёрнул голову:
- Что они против меня? Достаточно им тронуть меня, и Берил прикончит их на месте! Да они и сами это уже поняли... если я не ошибся в расчётах. – Он неожиданно расхохотался. – Знал бы ты, какое удовольствие мне доставляли их мелкие пакости! Ведь всё это входило в мой план, я этого и ожидал.
Поражённый Джедайт отступил на шаг.
- Так ты всё это задумал? Интриган! А я-то жалел тебя! Какой же ты всё-таки подлец, если б ты знал!..
Он замолчал, задохнувшись от возмущения.
- Каждый выживает, как умеет, - невозмутимо отозвался Эндимион. – И мне, если честно, даже хотелось бы стать мужем этой стареющей потаскухи – разумеется, только ради наследства. Но откуда у тебя эта, извиняюсь, жажда справедливости? – Он презрительно усмехнулся. – Я не жаловался на тебя. Спроси хоть Сакураду.
Он прошёл мимо Джедайта и скрылся в саду. Бледный от возмущения и омерзения, Джедайт плюнул ему вслед и повернулся к Сакураде:
- Так ты с ним заодно? Но зачем...
- Я должна была выполнить приказ королевы. Иначе бы мне не поздоровилось. Ты же можешь меня понять.
Конечно, Джедайт понимал. Сакурада была всего лишь секретаршей. Но вместе с тем он испытывал к ней смутное презрение. То, что она сделала, казалось ему предательством.
- Эндимион прав. Я не оклеветала тебя.
- Мне плевать.
- Я вообще никого не оклеветала. В письме не было ни слова лжи.
- Эндимион не такой дурак, - отрезал Джедайт. – Ему незачем было лгать.
Он присел на перила беседки и задумчиво спросил:
- А ты знала Эндимиона раньше?
- Нет, - ответила Сакурада, рассеянно глядя куда-то в сторону. – Но я слышала, он жесток, мстителен и беспринципен. И любыми способами добивается своего.
- Тетис думает, что Берил никогда не выполнит своей угрозы, - продолжал Джедайт. – А тебе так не кажется?
- Я боюсь, что Эндимион убедит её сделать это, - возразила Сакурада. – Он очень хитёр... и очень красив, - добавила она.
Джедайт встал и вышел из беседки. Ему было противно – почему-то ещё и оттого, что Сакурада назвала Эндимиона красивым.
***
Весь этот день Джедайт пролежал на диване в своей комнате с книгой. Вымысел писателя незаметно отвлёк его от тревожных мыслей. Наконец, он перевернул последнюю страницу, встал и поглядел на часы. Было начало седьмого, и сад окрасился в розовые оттенки заката. Джедайт прошёлся по комнате и вдруг с удивлением понял, что в замке никого не слышно – ни Банданы с Петасос, ни Нефрита, ни Зойсайта. Он вышел в коридор и прислушался. На кухне звенела посуда – юмы готовили ужин. Он заглянул в покои Металлии – старик дремал в кресле. И больше никого.
«Куда же все подевались? – спрашивал себя Джедайт. – Где Бандана с Петасос? И самое главное – где Эндимион?»
Он прошёл по коридору. Спальня Эндимиона была не заперта, и Джедайт заглянул внутрь. На кровати лежал брошенный плащ. На тумбочке – пара перчаток, кольцо, несколько каких-то флаконов и раскрытая книга. Всё здесь казалось чужим, как и сам хозяин этих вещей. Где же он, в самом деле?
Из кладовой вышла Яша с тяжёлым кувшином в руках. Джедайт облегчённо вздохнул: хоть кто-то живой.
- Яша, ты не видела никого из наших? – с тревогой спросил он. – И где Эндимион?
- Откуда я знаю? – сварливо отозвалась юма. – У меня слишком много дел, чтобы шататься по саду.
«Значит, кто-то пошёл в сад, - сообразил Джедайт. – Только кто именно? Может быть, Бандана? Или Петасос? Но она в саду никогда не сидит без дела. Тогда, может, Эндимион?»
Наверное, он проговорил это имя вслух, потому что Яша ехидно отозвалась:
- Эндимион? Он пошёл в беседку над обрывом. Он-то знает, кого там можно встретить!
Возмущённый Джедайт повернулся и вышел в сад под багряные лучи заката. Тёмные тени уже пролегли на траве, и ему подумалось, что более зловещего заката он никогда не видел.
В саду стояла та же мёртвая тишина. Джедайт шёл, оглядываясь по сторонам, но никого вокруг не было.
«Так дело не пойдёт, - сказал себе Джедайт. – Надо найти Тетис, и мы вместе поищем Эндимиона. А то как бы не случилось беды». Приняв такое решение, он ускорил шаг и почти достиг серой скалы, когда навстречу ему выбежала Бандана. Лицо у неё было бледным, как смерть, глаза лихорадочно блестели.
- Что с тобой? – встревожился Джедайт.
- Ничего, - хриплым, прерывающимся голосом ответила Бандана. – Отведи меня домой, Джедайт.
- Я ищу Тетис...
- Там нет Тетис. И никого нет.
Джедайт почуял неладное и хотел пойти вперёд, но Бандана, как клещ, вцепилась ему в руку.
- Отпусти! Я хочу подняться наверх!
- Нет! Умоляю, пойдём...
Бандана была сама не своя. Ещё никогда Джедайт не видел на её лице такого слепого ужаса.
- Не ходи туда...
Но Джедайт, высвободив руку, уже бежал к скале. Он не сомневался, что произошла беда. И вдруг увидел под скалой что-то чёрное, похожее на кучу тряпок.
Джедайт подбежал к этому вплотную и увидел именно то, чего и боялся. На земле лежал Эндимион. Всё его тело было странно искривлено, угасшие глаза широко открыты. На лице застыло выражение ужаса.
Джедайт опустился на колени, чтобы накрыть мёртвое тело плащом, и коснулся лица Эндимиона. Щека была холодна, как лёд. Сзади подошла Бандана.
- Он, наверное, сорвался с лестницы, - хрипло прошептала она. – Это верная смерть...
Где-то Джедайт уже слышал эти слова. Да, в беседке, в разговоре Тетис и Эндимиона. «Упасть отсюда - верная смерть», - сказала Тетис. И подумать только, именно здесь и оборвалась жизнь Эндимиона.
А услужливая память вытолкнула на поверхность ещё одну сцену в беседке. Нефрит в ярости колотит палкой по каменным перилам, проклиная Эндимиона...
За его спиной послышались шаги и голоса.
- Что случилось?
Это были Тетис и Кунсайт. Бандана, задыхаясь, подбежала к ним, на ходу что-то сбивчиво объясняя.
- Только не это, - пробормотал Кунсайт. – Наверно, он искал меня или Тетис. А мы были в винном погребе.
- А где Нефрит? – спросил Джедайт и сам не узнал своего голоса.
- Не знаю, - ответила Тетис, как-то странно глядя на него. – Мы его не видели после того, как он выбежал из тронного зала.
Мысли, одна страшней другой, лихорадочно крутились в голове Джедайта.
Нефрит в ярости способен на всё. «Убил бы его на месте!»
Нефрит, если он встретил Эндимиона над обрывом...
Нефрит... Эндимион...
И тут он с удивлением услышал собственный хриплый шёпот:
- Мы не знаем... Мы ничего не можем сказать...
И едва не лишился чувств от облегчения, когда Тетис спокойно произнесла:
- Наверное, он упал с лестницы...
Но тревожные мысли не покидали Джедайта. «Наверное, Тетис думает о том же», - подумал он, однако вслух подтвердил её слова:
- Да, наверно, так и было...
И в тишине, как эхо, прозвучал голос Кунсайта, словно ставя все точки над i:
- Наверное, так и было. Он упал с лестницы над обрывом.
ГЛАВА 5
ЧТО СЛУЧИЛОСЬ С БАНДАНОЙ
При всём желании Берил смогла вернуться домой далеко не сразу. Когда же она, наконец, приехала, всё было уже готово для погребальной церемонии. Кунсайт подробно рассказал Берил о принятых мерах.
- Ты отлично справился, Кунсайт, - одобрительно сказала Берил. – Я тобой горжусь.
- Мне пришлось всё решать самому, - ответил Кунсайт. – Я подумал, что тому, кого ты избрала в мужья, должны быть оказаны наивысшие почести.
- Я тебя понимаю, - кивнула Берил. – Ты поступил так из лучших побуждений. Но, как ты и сам знаешь, я не рисую денег, а Эндимион... хм... был всего лишь фаворитом. Давай-ка посмотрим, можно ли на чём-нибудь сэкономить. Где тут у вас прейскурант?
Сакурада принялась рыться в бумагах. Кунсайт облегчённо вздохнул.
***
Петасос вышла в сад с большой корзиной ракушек и направилась к фонтану. Там на скамейке сидел Джедайт, держа на вытянутых руках шерсть, которую Бандана сматывала в клубок. Петасос опустилась на колени возле клумбы, на которой уже появились новые лилии, и принялась обкладывать её края узорными ракушками.
- Ты была права, Бандана, - заявила она. – Мёртвый альфонс - совсем не то, что живой.
- Что ты хочешь сказать? – встревоженно спросил Джедайт.
- Я хочу сказать, что, пока Эндимион был жив, Берил для него ничего не жалела – даже нашего наследства. А теперь он протянул ноги, и Берил только и думает, как бы сократить расход на его похороны. Да, Бандана, ты была права.
- А разве я это говорила? – тихо и удивлённо спросила Бандана. – Я ничего не помню.
- Ну что ж, - заметила Петасос, - так даже лучше. И я ничего не помню. Вон и Джедайт не помнит.
Джедайта удивил её тон. Он привык считать Петасос доброй, грубоватой и недалёкой, но сейчас в её голосе слышалось что-то похожее на угрозу. Да и вообще он с изумлением отметил, что за последние недели обе юмы словно поменялись ролями. Обычно строптивая Бандана вдруг притихла и бродила по дворцу, как тень. А у молчаливой, добродушной Петасос невесть откуда взялись командирские замашки. «Что же их так изменило?» – гадал про себя Джедайт.
По голосу Петасос он понял, что та ждёт его ответа, и возразил:
- Забыть не так просто.
- Так будет лучше для тебя же. Пойми, в трудную минуту всем надо быть заодно. Мы же не хотим новых проблем, верно?
- Каких ещё проблем?
Петасос понизила голос:
- Нам лучше забыть всё, что мы наговорили в тронном зале. Будем считать, что этого не было. И всё.
- Ну, это уже абсурд! – не выдержал Джедайт. – Мы же шумели на весь дворец! Нас все слышали – и Яша, и Металлия, и юмы...
- Отстань от него, - вздохнула Бандана, вставая. – Пусть ищет беды на свою голову.
Она забрала шерсть и ушла в дом.
- Но ведь не произошло ничего... такого, - пробормотал Джедайт. – Нам нечего бояться.
- Ты прав, - ответила Петасос. – Теперь – нечего, раз Эндимион сыграл в ящик.
Она ухмылялась довольно, как сытая кошка.
***
На душе у Джедайта было неспокойно. Он ещё долго сидел, размышляя над словами Петасос, когда из-за кустов вышла Тетис и присела рядом у фонтана.
- Какой у тебя озабоченный вид, - сказала она. – Что-нибудь не так?
Джедайт повернулся к ней.
- Петасос сказала, что мы все должны быть заодно, если не хотим неприятностей. А я...
- А что ты?
- А я просто не знаю, почему я не могу не думать об Эндимионе, - признался Джедайт. – Да, он был интриганом, доносчиком и мерзавцем, и я бы рад забыть его, но – хоть убей – не могу!
- Может быть, дело в том, как он умер? – подсказала Тетис. – Ты думаешь, что его...
- Столкнули с лестницы, - закончил Джедайт и невольно содрогнулся.
- И ты подозреваешь Нефрита?
- Да, - краснея, признался Джедайт. – Я вспомнил, какую сцену он устроил в беседке... И его никто не видел, когда это случилось. Ты же помнишь, что он сказал?
- Я тебя понимаю, но между словом и делом – большая пропасть, - возразила Тетис. – И потом, тот, кто много говорит, не всегда много делает.
- А что ты думаешь обо всём этом?
- Я не сомневаюсь, что Эндимиона убили, но у меня нет никаких доказательств. Без них нашим с тобой подозрениям – грош цена. Вот если бы нам удалось хоть что-то выяснить... Но боюсь, мы так никогда и не узнаем правду.
Джедайт встал.
- Ты меня пугаешь, Тетис. Эта неизвестность хуже всего...
***
Отзвучали последние слова, предусмотренные погребальной церемонией. Хрустальный саркофаг с телом Эндимиона поместили в фамильный королевский склеп, где когда-то упокоился навеки первый муж Берил. Вместе с ним захоронили все его вещи и драгоценности. Потом вход в гробницу закрыли, и Мудрец, ведавший в королевстве ритуальными услугами, поставил на дверь печать, на которой был изображён герб Тёмного Королевства – хрустальный шар над круглым сосудом.
Как только церемония была закончена, Мудрец тут же приобрёл вполне земной, прагматичный вид и вместе с Берил двинулся к замку, где уже была приготовлена пышная поминальная трапеза.
Джедайт немного отстал и, в последний раз оглянувшись на гробницу, пробормотал с облегчением:
- Надеюсь, теперь это кончилось...
Он и сам не знал, чего ожидал от этих похорон – может быть, надеялся, что убийца сам признается в своей вине. Но ничего не произошло. Эндимион был похоронен чин по чину, и никто ни словом не обмолвился о зловещих обстоятельствах его смерти.
***
- Джедайт, мне надо поговорить с тобой насчёт Банданы...
Джедайт обернулся. Бледно-голубые глаза Кунсайта смотрели на него с беспокойством.
- Я очень волнуюсь за неё, - продолжал старший лорд. – Она в последнее время просто на себя не похожа. Вздрагивает при каждом шорохе, почти ничего не ест, вскрикивает во сне. Мне кажется, её что-то напугало.
- Даже не знаю, - развёл руками Джедайт. – У нас вроде ничего такого не случилось – разве что Эндимион умер... – Он помолчал и добавил: - Во всяком случае, из-за него она бы переживать не стала.
- Да уж, - согласился Кунсайт. – К тому же это началось у неё ещё до смерти Эндимиона. А хуже всего, - с болью воскликнул он, - что она мне ничего не говорит! Понимаешь, Джедайт, я не знаю, как ей помочь. Помнишь, как Петасос вчера явилась в тронный зал в её накидке? Ещё месяц назад нам всем бы небо с овчинку показалось! А сейчас... мне прямо страшно. Может быть, ты поговоришь с ней?
- Я? – удивился Джедайт. – Почему? Может, лучше попросить Петасос?
- Петасос дура. Она ничего вокруг себя не замечает. А тебе, как мне кажется, Бандана доверяет больше остальных.
Но Джедайту вовсе не хотелось браться за такое чисто женское занятие.
- А почему бы тебе не поговорить с Металлией? Он очень умный...
- Я уже пробовал, - вздохнул Кунсайт. – Старикан посоветовал мне молиться великим демонам, что в доме наконец-то стало поспокойнее.
- А Яша? Уж она-то всё обо всех знает...
- Вот уж с кем не стал бы связываться, - возразил Кунсайт. – Она стала просто невыносима. Если хочешь, поговори с ней сам. А я пойду по делам.
Он удалился. Джедайт, посмотрев ему вслед, заметил, что и Кунсайт заметно изменился за эти дни. Он перестал сутулиться, ходил прямо, широко расправив плечи, и выглядел настоящим хозяином. «Наверное, оттого, что Бандана его больше не третирует», - подумал Джедайт. Однако надо было приниматься за дело.
***
Джедайту удалось подловить Яшу в кладовой, когда та снимала с полки кувшины. Но, к его удивлению, старая юма вдруг позеленела, вздрогнула и недовольно проворчала:
- Какое мне дело? У меня и без того хватает забот, чтобы следить за чужим поведением. Мне не нужны проблемы. Моя хата с краю.
- Какие ещё проблемы? – обеспокоенно переспросил Джедайт.
- Да мало ли... Надеюсь только, что нас с тобой это не касается.
- Так ты думаешь...
- Да ничего я не думаю! – взвизгнула Яша. – Моё дело маленькое – я всего лишь домоправительница. Если, конечно, ты так хочешь знать моё мнение, я считаю, что Бандана изменилась к лучшему, но кому какое дело? А теперь пропусти меня, надо отнести этот кувшин на кухню. Какой же обед без вина?
Пристроив кувшин на плечо, Яша заковыляла по коридору. Джедайт с недоумением глядел ей вслед. Постояв немного, он направился в гостиную. Бандана сидела там в углу. Заслышав шаги, она вскрикнула и обернулась.
- Это ты? – она вздохнула с облегчением. – Как ты меня напугал...
- Послушай, Бандана, что же с тобой происходит? – Джедайт сел рядом с ней. – Кунсайт так переживает за тебя...
При упоминании о Кунсайте Бандану передёрнуло.
- Кунсайт? – хриплым шёпотом спросила она. – Что он сказал тебе?
- Просто он беспокоится, - объяснил Джедайт, всё больше удивляясь. – Говорил, ты всего пугаешься, вскрикиваешь во сне...
Бандана, побелев, схватила его за плечи. Глаза её были широко раскрыты, руки дрожали. Джедайт всем телом ощущал исходившую от неё волну страха.
- Джедайт! Неужели? Что я говорила? Что... что Кунсайт думает... что он тебе сказал?
- Он думает, тебя что-то напугало. Скажи мне, пожалуйста! Мы хотим тебе помочь!
Бандана выпрямилась и сердито взглянула на Джедайта. Сейчас она была похожа на прежнюю Бандану – резкую и независимую.
- С чего ты взял? Я никого не боюсь! И нечего лезть в мои дела!
- Но Кунсайт сам попросил меня, - неуверенно возразил Джедайт. – Я думаю, что это связано со смертью Эндимиона...
- Эндимион, Эндимион! - яростно выкрикнула Бандана. - Меня уже тошнит от этого имени! Он издох – и хватит о нём! Довольно мы уже наслышались разговоров на эту тему!
Она вскочила и убежала в другую комнату.
Джедайт почувствовал, что окончательно запутался. На всякий случай он решил посоветоваться с Металлией, но тот не проявил к этому особого интереса.
- Не понимаю, что на вас нашло? – хмыкнул он, потягивая дымящийся чёрный кофе. – Я ведь уже сказал Кунсайту: от добра добра не ищут. По крайней мере, одним длинным юмским языком стало меньше, а почему – меня не волнует. Надеюсь, Кунсайт всё-таки догадался задать Бандане хорошую взбучку. Для такой жёнушки, как она, это лучшее средство.
Он отставил чашку и заметил, искоса глядя на Джедайта:
- Ты бы лучше подумал, почему Эндимион тебя так ненавидел...
«А правда – почему?» – удивился Джедайт. Зачем было Эндимиону ненавидеть его, Джедайта, который ничего плохого ему не сделал и даже хотел помочь?
Не дожидаясь, пока Джедайт догадается, Металлия подсказал ему:
- Сакурада тоже приехала из Токио, как и Эндимион, но её глаза остановились на твоём лице. Пойми, Джедайт, время идёт, и молодому красивому лорду нельзя оставаться одному.
У Джедайта загорелись уши:
- Ну, ты скажешь...
***
Жарким вечером Джедайт и Тетис бродили по саду.
- Ты знаешь, у меня голова кругом идёт, - признался Джедайт. – Все вдруг так изменились...
- Нельзя измениться вдруг, - покачала головой Тетис.
- Я понимаю... Вообще, мне кажется, я совсем плохо разбираюсь в чужих характерах – ведь я так долго жил один.
- Твоя беда в том, что ты прячешься от жизни, - мягко заметила Тетис, - то в книги, то в работу, то в женитьбу... Не бойся идти навстречу миру и в ответ познавай его.
Слово «женитьба» напомнило Джедайту недавний разговор с Металлией.
- Я подумал о Сакураде, - задумчиво произнёс он. – Все считают, что я в неё влюбился, даже дед Металлия.
Тетис тактично промолчала.
- А как ты думаешь, - с сомнением спросил Джедайт, - Сакурада действительно раньше знала Эндимиона? Она говорит, что нет, но я что-то...
- Не знаю, - ответила Тетис. – Однако я уверена, они знали друг друга лучше, чем казалось на первый взгляд. Но ведь Эндимион мёртв...
- Да, мёртв...
- И Сакурада – ты заметил? – вовсе не горюет без него.
Джедайт вспомнил лицо Сакурады – то строгое, деловитое, то оживлённое, с белозубой улыбкой, но уж никак не печальное – и подивился наблюдательности Тетис.
- Давай поднимемся в беседку, - предложил он. – Мне хочется побыть там. Вдали от всего...
Они свернули к скале.
- Смотри! – воскликнул Джедайт. – Вон Кунсайт и Бандана. Они спускаются вниз... Давай пойдём им навстречу! Нет, лучше подождём, пока они спустятся. Здесь надо смотреть под ноги.
Они остановились неподалёку, наблюдая за супругами.
Бандана шла впереди, Кунсайт – чуть поодаль. Вот они достигли узкого поворота – того самого, откуда сорвался Эндимион. Бандана обернулась и что-то сказала Кунсайту – может быть, тоже вспомнила недавнюю трагедию...
И вдруг Бандана остановилась и вскинула руки, словно хотела закрыться от чего-то ужасного. Потом вскрикнула и зашаталась. Кунсайт бросился к ней, но было поздно: Бандана судорожно взмахнула руками и с пронзительным воплем рухнула вниз...
Джедайт, задыхаясь, рванулся к подножию скалы. Тетис едва поспевала за ним. Сверху, не обращая внимания на опасность, бежал Кунсайт.
Бандана лежала на том самом месте, где они нашли труп Эндимиона. Руки её были раскинуты. Вокруг разбитой головы растекалась красная лужа...
Джедайт наклонился над Банданой – она ещё дышала, но жить ей оставалось совсем недолго. Внезапно она открыла глаза, и из них на Джедайта буквально хлынул смертельный ужас.
Последним усилием Бандана приподняла голову и прохрипела:
- Энди...
Она не успела закончить слово: дыхание её пресеклось, голова упала на землю. Бандана была мертва.
Подошедшая Тетис вынула платок и накрыла им лицо умершей.
- Как это случилось? – спросила она, обращаясь к Кунсайту.
- Я ничего не понимаю, - выдохнул Кунсайт, прерывисто дыша после быстрого бега. –
Она вдруг обернулась и посмотрела куда-то за моей спиной, как будто увидела что-то. Но там никого не было...
- Не было, - согласилась Тетис.
- И тогда...
- Что тогда? – почти выкрикнул Джедайт.
- Она крикнула... - тут голос Кунсайта дрогнул, и он хрипло прошептал: - Она крикнула: «Эндимион!»
***
- Вот в чём было дело, - тихо сказал Джедайт и невольно содрогнулся – воспоминание было ещё слишком свежо. – Так это Бандана убила Эндимиона... А я-то подозревал Нефрита...
- Без всяких оснований, - напомнила Тетис.
- Да, ты права, - согласился Джедайт. – Я себя накрутил. Всё из-за той ужасной сцены в беседке. Как же я был несправедлив к Нефриту! Ведь всё было ясно, как дважды два. Яша намекнула мне, что Бандана пошла в сад, а Эндимион – в беседку. Нетрудно было догадаться, что Бандана выследила Эндимиона и убила его! И ведь она сама говорила, что у неё хватит смелости взяться за мужское дело. Нефрит ни за что не пошёл бы на убийство. Другое дело – Бандана. Решимости и тем более жестокости ей было не занимать. А потом, когда она вдруг стала всего бояться, как нам не пришло в голову, что её мучает совесть?
- Я бы сказала – страх разоблачения, - поправила Тетис. – Я была уверена, что причина смерти Эндимиона как-то связана с тем, что случилось с Банданой. Видишь ли, Бандана привыкла действовать, не задумываясь, и никогда раньше не знала страха. А когда она столкнулась лицом к лицу с непредвиденным, ей не хватило мужества...
- Да, у неё не хватило мужества сознаться в преступлении, - подхватил Джедайт, - и она всё больше запутывалась в паутине страха. И, наконец, этот страх убил её. Скажи, Тетис, что же такое увидела Бандана в тот день на скале? Ведь там никого не было!
- Для нас – никого.
- А для неё? Только не говори, что она увидела Эндимиона, восставшего из гроба! Ведь этого просто не может быть!
- Я думаю, всё гораздо проще, - отозвалась Тетис. – Бандана ни на минуту не могла забыть о своём преступлении, и на лестнице ей померещился Эндимион.
- Тогда понятно, - вздохнул Джедайт и негромко добавил: - Хорошо бы всё это уже кончилось...
- Ну, тебе, во всяком случае, бояться нечего.
- Но Металлия сказал, что Эндимион меня ненавидел. И я не понимаю, почему...
- Этот Эндимион был отвратительным типом! Но ты и сам понимаешь, что теперь его ненависть не причинит тебе никакого вреда.
Джедайт поднялся.
- Ты куда?
- Хочу подняться в беседку.
- Может, мне пойти с тобой?
- Не надо, - ответил Джедайт. – Я должен сделать это один.
- Зачем?
- Потому что я ненавижу бояться, - Джедайт решительно тряхнул светлыми кудрями. – И я хочу избавиться от этого. Все во дворце прямо с ума посходили – обвешались амулетами и кричат, что на скале поселился кровожадный призрак. Но я-то знаю, что Бандану погубил не Эндимион, а нечистая совесть и больное воображение. А моя совесть чиста, и мне нечего бояться!
- И тебе не страшно? - спросила Тетис.
- Если честно, даже очень, - признался Джедайт. – Но лучше что угодно, чем страх. Знаешь пословицу: «Трус умирает тысячу раз, а храбрец – один раз».
Тетис встала и положила руки ему на плечи.
- А я не знала, что ты такой, - в её голосе слышались удивление и восхищение. – Храброе сердце и ясный ум...
***
- Не уделите ли мне минутку, досточтимый Металлия?
В дверь просунулась угодливо улыбающаяся мордочка Яши.
- Входи, - сухо сказал Металлия и знаком приказал юме-прислужнице удалиться. – Ну, что там у тебя?
- Дело в этой вещице, - объяснила юма и вынула из рукава кимоно обтянутый синим бархатом футляр для драгоценностей. – Я нашла его после похорон в спальне...
- Чьей? Банданы?
- Да нет же, его.
- Эндимиона, что ли? Странно. Ведь все его вещи положили в гробницу.
Металлия отодвинул золотой крючок и открыл футляр. Внутри лежала пара перламутровых запонок и золотые часы-медальон с отломанной крышкой.
- Хм! – протянул Металлия. – Ну что ж, неудивительно. Такую мелочь легко могли забыть.
- Да нет же, почтенный Металиия, говорю вам: когда я последний раз убирала в его спальне, там ничего не было!
- Уж не намекаешь ли ты, что Эндимион восстал из гроба и вернулся во дворец? - саркастически усмехнулся Металлия. – Сдаётся мне, Яша, у тебя есть причины распускать эти загробные слухи. Да и вообще, ты наверняка знала о смерти Эндимиона больше, чем любой из нас. Я-то видел, что творилось с Банданой в последние недели. Любому станет не по себе, если его тайну знает кто-то ещё...
- Я не шантажистка! – протестующе пискнула Яша. – Я лучше отнесу эту штучку королеве...
- Я сам отдам его, - отрезал Металлия. – Позови её сюда. А потом принеси мне с кухни свежих оданго. И не вздумай больше лезть к нам со своими дурацкими сплетнями.
Минут через пять в покои Металлии ворвалась пунцовая от возмущения Берил.
- Что это значит? – выкрикнула она прямо с порога. – Опять все возводят напраслину на Яшу! Насколько я поняла, ты обвинил её в краже футляра с драгоценностями...
- А ты больше её слушай, - фыркнул Металлия. – Вот, смотри. Яша утверждает, что нашла его в спальне Эндимиона.
Он протянул ей Яшину находку.
- Да, я помню, я купила ему эту штучку, - Берил повертела в руках футляр, открыла его. – Вообще-то эти мелочи давно пора бы выбросить. Странно, что его забыли положить в гробницу. Ну и растяпы! Просто свинство со стороны Мудреца заламывать такие цены за похороны. И зачем было раздувать из этого целую историю?
- Вот и я о том же, - поддержал Металлия.
- Отдам-ка я его Зойсайту, - решила Берил. – Нет, лучше Джедайту. Он всегда был добр к бедному Эндимиону.
Она направилась к двери.
- Когда ты подпишешь документы? – поинтересовался Металлия.
- Через неделю. Скажу тебе прямо, я очень довольна Кунсайтом. В последнее время он показал себя умелым хозяином. А то я боялась, что из-за его нерешительности...
- Откуда у него было взяться решительности, если ты не позволяла ему ничего решать? – перебил Металлия.
- Ну, теперь я в нём больше не сомневаюсь. Да и Нефрит изменился к лучшему, перестал пить и чаще прислушивается к моим словам.
- Это всё, что тебе нужно, не так ли? – иронически заметил Металлия. – Но, я надеюсь, ты не сделаешь соправителем Зойсайта...
- А чем он хуже других? Я не хочу его обижать.
- Он ещё, извини за выражение, сопляк. Глупо и опасно давать ему слишком большую власть. Ты его и так совсем распустила.
- Пожалуй, ты прав, - согласилась Берил. – Ну, я пойду. Я ещё не рассчиталась с Мудрецом за похороны. Столько расходов... Надеюсь, больше никто умирать не собирается.
- Ну, пока не придёт мой черёд, - усмехнулся Металлия.
- Я уверена, ты ещё долго проживёшь.
- Надеюсь, ты говоришь искренне, - тем же насмешливым тоном продолжал Металлия. – Только не вздумай торговаться из-за моих похорон! Я тебе этого не прощу!
- Разумеется, мы похороним тебя с почестями, - уверила его Берил. – А сейчас я бы предпочла сэкономить. Надо по возможности избежать огласки...
Металлия саркастически хмыкнул. Он догадывался, что и Берил до конца не верит, что причиной смерти её фаворита был несчастный случай.
Продолжение следует.
[ На предыдущую страницу ]
[ На главную страницу ]
© Аниме и манга на Куличках. Design by ChocoTemplates.com
| 
